To The Door Of The Sun (Alle Porte Del Sole) - Al Martino Übersetzung ins Russische

To The Door Of The Sun (Alle Porte Del Sole)

Ed ora che ho pochi passi nelle gambe
Il nulla fluttua
E una bestia volante gigante
Sulle porte spalancate
Dalla foresta porta sonno tra le grate
Dal pozzo nero sale una luce strana
In cima al cielo si eleva un vimana
Passi corrono rapidi alla chiesa
Trafugato il luogo della sacra ascesa
Ma non c′era niente, solo croci nel presente
Ma non c'era niente, solo sangue fra le tende
Ma quale fede
Quel dio muore
Predicava a amore ma qua c′è orrore
Silenzio nella retrovia oscura
Un barbone si gode la solitudine affianco alla paura
Sotto l'incudine di chi ha oro ma non ne ha la cura
No, non ne ha la cura
Corro senza una meta
Una mappa non ce l'ho
L′ho venduta per una grappa
E ciò che ho è la disperazione
Urlare nel nulla e la pace interiore
Non avendo risposte dalle pareti
Manco l′eco di giù nei miei silenzi
Qua solo zitti spettri sui tetti assenti
Sono solo morti apparenti.
Svaniscono al tatto se ti avvicini
Come l'amore quando poi sorridi
Capirai che era solo un′illusione
Averlo capito forse ne è la soddisfazione
Ho rammarico forse ma ho camminato così tante volte
Che per me queste strade ora sono troppe
Quindi va sugli incubi e sali sulle loro groppe
Ma poi se cado chi può alzarmi
Dice chi ignaro ma cade da anni
Tra mille Sbatti
Ti sei rialzato
Eri solo ma non ti sei svegliato
Meglio chiudere gli occhi e sognare ancora
Questo sogno non mi piace ma fin'ora
Preferisco farmi male nella mia mente
Ma non riaprirò gli occhi al presente
No, non li riaprirò.
Soli in campi bruciati
Soli in mari desertificati
Guardiamo un orizzonte che muore
E tutto si ricrea. Al Calar Del Sole.

К дверям солнца (Alle Porte Del Sole)

И теперь, когда у меня осталось мало сил в ногах,
пустота колеблется,
и гигантский летающий зверь
над распахнутыми вратами.
Из леса сквозь решетку проникает сон,
из черного колодца поднимается странный свет.
В небесах парит вимана.
Шаги спешат к церкви,
место священного восхождения разграблено.
Но там ничего не было, только кресты в настоящем,
но там ничего не было, только кровь между занавесками.
Но какая вера?
Этот бог умирает.
Он проповедовал любовь, но здесь ужас.
Тишина в темном тылу.
Бродяга наслаждается одиночеством рядом со страхом,
под гнетом того, у кого есть золото, но он не заботится о нем,
нет, он не заботится.
Я бегу без цели,
у меня нет карты,
я продал ее за рюмку граппы,
и все, что у меня есть, — это отчаяние,
крик в пустоту и внутренний мир.
Не получая ответов от стен,
даже эхо не слышно в моей тишине.
Здесь только безмолвные призраки на крышах отсутствуют,
они лишь кажущиеся мертвецы.
Они исчезают при прикосновении, если ты приблизишься,
как любовь, когда ты улыбаешься.
Ты поймешь, что это была всего лишь иллюзия,
понять это, пожалуй, и есть удовлетворение.
Возможно, я сожалею, но я так много раз ходил,
что теперь для меня этих дорог слишком много.
Так что садись на кошмары и взбирайся на их спины,
но если я упаду, кто меня поднимет?
Спрашивает тот, кто не знает, но падает годами.
Сквозь тысячи падений
ты поднимался,
ты был один, но ты не проснулся.
Лучше закрыть глаза и снова мечтать,
этот сон мне не нравится, но до сих пор
я предпочитаю причинять себе боль в своих мыслях,
но я не открою глаза в настоящем.
Нет, я не открою их.
Одни в выжженных полях,
одни в пустынных морях,
мы смотрим на умирающий горизонт,
и все возрождается. На закате.