The Juice of the Barley (with Tommy Makem) (Live) - The Clancy Brothers Übersetzung ins Russische

The Juice of the Barley (with Tommy Makem) (Live)

In the sweet country Lim'rick, one cold winter's night
All the turf fires were burning when I first saw the light;
And a drunken old midwife went tipsy with joy
As she danced round the floor with her slip of a boy,
Singing ban-ya-na mo if an-ga-na
And the juice of the barley for me.
Well when I was a gossoon of eight years old or so
With me turf and me primer to school I did go.
To a dusty old school house without any door,
Where lay the school master blind drunk on the floor,
Singing ban-ya-na mo if an-ga-na
And the juice of the barley for me.
At the learning I wasn't such a genius I'm thinking,
But I soon bet the master entirely at drinking,
Not a wake or a wedding for five miles around,
But meself in the corner was sure to be found.
Singing ban-ya-na mo if an-ga-na
And the juice of the barley for me.
One Sunday the priest thread me out from the altar
Saying you'll end up your days with your neck in a halter;
And you'll dance a fine jig between heaven and hell
And his words they did frighten me the truth for to tell,
Singing ban-ya-na mo if an-ga-na
And the juice of the barley for me.
So the very next morning as the dawn it did break
I went down to the vestry the pledge for to take,
And there in that room sat the priests in a bunch
Round a big roaring fire drinking tumblers of punch,
Singing ban-ya-na mo if an-ga-na
And the juice of the barley for me.
Well from that day to this I have wandered alone
I'm a jack of all trades and a master of none,
With the sky for me roof and the earth for me floor,
And I'll dance out my days frinking whiskey galore,

Сок ячменя (с Томми Мейкемом) (Live)

В славном графстве Лимерик, холодной зимней ночью,
Горел вовсю торф в очагах, когда я увидел свет.
Пьяная старая акушерка, захмелев от радости,
Приплясывала по полу с мальчонкой на руках,
Напевая «ban-ya-na mo if an-ga-na»
И «сок ячменя для меня».
Когда мне стукнуло лет восемь,
Я отправился в школу с торфом и букварем.
В пыльную старую школу без дверей,
Где учитель лежал на полу мертвецки пьян,
Напевая «ban-ya-na mo if an-ga-na»
И «сок ячменя для меня».
В учебе я не был гением, это точно,
Но вскоре я превзошел учителя в выпивке.
Не было ни поминок, ни свадьбы на пять миль вокруг,
Чтобы меня не было в углу.
Я пел «ban-ya-na mo if an-ga-na»
И «сок ячменя для меня».
В одно воскресенье священник отвел меня от алтаря
И сказал: «Ты закончишь свои дни на виселице,
И будешь плясать джигу между небом и адом».
И, по правде говоря, его слова меня напугали,
Я пел «ban-ya-na mo if an-ga-na»
И «сок ячменя для меня».
И вот на следующее утро, на рассвете,
Я отправился в ризницу, чтобы дать зарок.
И там, в той комнате, сидели священники,
Уютно расположившись у пылающего камина с кружками пунша,
И пели «ban-ya-na mo if an-ga-na»
И «сок ячменя для меня».
С того дня я брожу по свету один,
Я мастер на все руки, но ни в чем не преуспел.
Небо - моя крыша, земля - мой пол,
И я буду танцевать до конца своих дней, попивая виски,