Lyrics and translation Ai Higuchi - Kanashii Uta ga Aru Riyuu

Kanashii Uta ga Aru Riyuu

お姫様みたい と褒められてから着続けてる
真っ白いワンピースはもう制服です
飲み会で上司にお酌をする係はわたし
別にあんたのために着てるわけじゃないの

結婚したいと言ってる本当の理由は
結婚したいと思われるほど愛されたいってこと
かっこ悪くてもお金がなくても優しくなくてもいい
誰でもないわたしを必要と言ってよ

悲しい歌はあなたを傷つける
古傷を庇うかさぶた 剥がしてしまう
だけどほらみて 皮膚は厚くなって
残る傷跡はその優しさに変わってる
もう痛くないはずだよ

武器だと言われて歯を食いしばり堪えた涙
ずっとそうしたらいつの間にか泣けなくなった
なんで泣かないの？薄情だと言われた葬式で
本当のわたしを知る人は棺桶の中

殴られるなら触られる方がまだ良いから黙ってた
なんか言えよって笑えよって頬殴られた
誰かが拾った小さな小さな小さな幸せは
わたしからこぼれ落ちたものかもしれない

悲しい歌はあなたを傷つける
古傷をもう一度斬りつけてしまう
だけどほらみて 同じ痛みじゃない
何度思い出すたび向き合ってきたんだ
あなたはずっと強くなった

悲しい歌はあなたを傷つける
古傷を庇うかさぶた 剥がしてしまう
だけどほらみて 皮膚は厚くなって
残る傷跡はその優しさに変わってる
もう痛くないはずだよ
もう許していいんだよ

Причина, по которой существуют грустные песни

С тех пор как ты похвалил моё платье, сказав, что я похожа на принцессу,
Это белоснежное платье стало моей униформой.
На вечеринках я всегда та, кто подливает боссу,
Но я ношу это платье не ради тебя.

Настоящая причина, по которой я говорю, что хочу замуж,
В том, что я хочу быть любимой настолько, чтобы быть достойной предложения.
И неважно, некрасив ты, богат или беден, ласков или нет,
Просто скажи, что я нужна тебе, неважно кому ещё.

Грустные песни ранят тебя,
Срывая коросту, под которой ты прячешь старые раны.
Но посмотри, моя кожа стала толще,
И оставшиеся шрамы превратились в доказательства моей душевной силы.
Мне уже не больно, правда.

Ты называл мои слёзы оружием, и я, стиснув зубы, терпела,
И продолжала делать это так долго, что разучилась плакать.
«Почему ты не плачешь? Ты бессердечная», - сказали мне на похоронах,
Но тот, кто знал настоящую меня, уже лежал в гробу.

Я молчала, потому что уж лучше прикосновения, чем побои,
«Скажи что-нибудь! Улыбнись!» - кричал ты, ударяя меня по лицу.
Возможно, чьё-то маленькое, крошечное счастье
Это то, что выпало из моих рук.

Грустные песни ранят тебя,
Вновь прорезая старые раны.
Но посмотри, это уже не та боль,
С каждым воспоминанием я становилась сильнее.
Ты стал намного сильнее.

Грустные песни ранят тебя,
Срывая коросту, под которой ты прячешь старые раны.
Но посмотри, моя кожа стала толще,
И оставшиеся шрамы превратились в доказательства моей душевной силы.
Мне уже не больно, правда.
Ты можешь уже простить себя.