Lyrics and translation BAP - Diego Paz wohr nüngzehn

Diego Paz wohr nüngzehn

Basil Biggs, dä Leuchtturmwärter, daach:
"Wat zum Deuvel läuf do drusse enn der Naach?"
′82, noch woor't enn Port Stanley still,
Lang eh die Sonn opjing, enn der Naach zum eezt′April.
Diego Paz wohr sick 'nem Johr enn der Armee,
General Galtieri selvs hatt die Idee,
Wie mer vun 'nem Bankrott optimal afflenk
Un enn einem kloorstellt, wo dä Hammer hängk:
"Övver Naach, em Handstreich, durch en Invasion
Weeden die Malvine heimjehollt, un schon
Stonn se widder hinger mir, brav bei der Stang."
Basil Biggs sooch Landungsboote, jrau un lang.
Diego Paz wohr nüngzehn, sick ′nem Johr enn der Armee,
Uss Rio Gallegos, jar nit wigg vun he.
Unge ′m Hafen hatt sing Mamm sujet wie en Imbissbuud,
Ohne Vatter opjewaaße, dä wohr ald sick '64 duut.
Billy Johns schleef öm die Zick enn Liverpool
Op der "Sheffield", friedlich, noch wohr alles cool.
Doch wat e′ enn dä Hängematt nit hühre kunnt:
Ahm andre Engk der Welt dä Gong zur letzte Rund.
Enn 'nem Leuchtturm enn Port Stanley wood et eng,
Mer sooch Basil, dä Diego Kaffee enschenk.
Dä sooß met aach andre durchjefroore do,
Un dä Leuchtturmwärter daach: "Da′ss all nit wohr!"
Jäje zehn dann schon die Kapitulation,
Ohne Opfer, selden bei 'ner Invasion.
Doch für Maggie T. enn London stundt ald fess,
Dat et Empire sich su nit verjaare lööß.
Diego Paz wohr nüngzehn, sick ′nem Johr enn der Armee,
Uss Rio Gallegos, jar nit wigg vun he.
Unge 'm Hafen hatt sing Mamm sujet wie en Imbissbuud,
Ohne Vatter opjewaaße, dä wohr ald sick '64 duut.
′Ne Mohnd spääder ′m Morjenjraun wohr't Empire do.
Bombe op Port Stanley, Maggie T. maat wohr,
Wat se ahnjedroht, Goose Green versank em Bloot,
Un vun Diego hätt mer nie mieh jet jehoot.
Billy Johns ess, eh die "Sheffield" dann versank,
Hinger ′nem Jeschütz elendig verbrannt.
General Galtieri blevv nur noch e' Johr,
Bess sing Junta endjüldig jescheitert wohr.
Die Tarnfärv vun dä Wracks ahm Arsch der Welt
Bläddert, Ross friss, doch et jitt kei Jeld,
Dat ′ner ahle Frau et einz'je widderjööv,
Wofür se vun ′64 bess Goose Green jelääv.
Diego Paz wohr nüngzehn, sick 'nem Johr enn der Armee,
Uss Rio Gallegos, jar nit wigg vun he.
Unge 'm Hafen hatt sing Mamm sujet wie en Imbissbuud,
Ohne Vatter opjewaaße, dä wohr ald sick ′64 duut.

Диего Пас, девятнадцать лет

Бэзил Биггс, смотритель маяка, сказал:
"Что, чёрт возьми, творится там снаружи ночью?"
′82-й, в Порт-Стэнли всё ещё тихо,
Задолго до восхода солнца, в ночь на первое апреля.
Диего Пас был год в армии,
У самого генерала Гальтиери возникла идея,
Как оптимально отвлечь внимание от банкротства
И одним махом показать, где раки зимуют:
"Ночью, внезапно, вторжением
Мальвины будут возвращены домой, и вот
Они снова позади меня, послушно у ноги."
Бэзил Биггс увидел десантные лодки, серые и длинные.
Диего Пас, девятнадцать лет, год в армии,
Из Рио-Гальегос, совсем недалеко отсюда.
У гавани его мать содержала что-то вроде закусочной,
Растила его без отца, тот умер ещё в '64-м.
Билли Джонс в это время спал в Ливерпуле
На "Шеффилде", мирно, пока всё было спокойно.
Но чего он не мог слышать в гамаке:
На другом конце света прозвенел гонг к последнему раунду.
На маяке в Порт-Стэнли всё кончилось,
Видели, как Бэзил наливает Диего кофе.
Он сидел там с другими продрогшими,
И смотритель маяка подумал: "Этого не может быть!"
Уже к десяти часам — капитуляция,
Без жертв, редкость при вторжении.
Но для Мэгги Тэтчер в Лондоне было ясно,
Что Империя так просто этого не оставит.
Диего Пас, девятнадцать лет, год в армии,
Из Рио-Гальегос, совсем недалеко отсюда.
У гавани его мать содержала что-то вроде закусочной,
Растила его без отца, тот умер ещё в '64-м.
Месяц спустя, на рассвете, Империя была здесь.
Бомбы на Порт-Стэнли, Мэгги Т. сделала то,
Что обещала, Гуз-Грин утонул в крови,
И о Диего больше никто ничего не слышал.
Билли Джонс сгорел заживо,
За орудием, прежде чем "Шеффилд" затонул.
Генералу Гальтиери оставался всего год,
Пока его хунта окончательно не провалилась.
Камуфляжная краска на обломках на краю света
Облупляется, лошади пасутся, но нет денег,
Чтобы вернуть старой женщине единственное,
Ради чего она жила с '64-го до Гуз-Грин.
Диего Пас, девятнадцать лет, год в армии,
Из Рио-Гальегос, совсем недалеко отсюда.
У гавани его мать содержала что-то вроде закусочной,
Растила его без отца, тот умер ещё в '64-м.