Lyrics and translation Bob Dylan - Caribbean Wind (Live Nov. 12, 1980)

Caribbean Wind (Live Nov. 12, 1980)

She was the rose of sharon from paradise lost
From the city of seven hills near the place of the cross
I was playing a show in miami in the theater of divine comedy
Told about jesus, told about the rain
She told me about the jungle where her brothers were slain
By a man who danced on the roof of the embassy
Was she a child or a woman, I can't say which
From one to another she could to easily switch
We went into the wall to where the long arm of the law could not reach
Could I been used and played as a pawn?
It certainly was possible as the gay night wore on
Where men bathed in perfume and celebrated free speech
And them caribbean winds still blow from nassau to mexico
Fanning the flames in the furnace of desire
And them distant ships of liberty on them iron waves so bold and free
Bringing everything that's near to me nearer to the fire
She looked into my soul through the clothes that I wore
She said, "we got a mutual friend over by the door
And you know he's got our best interest in mind."
He was well connected but her heart was a snare
And she had left him to die in there
There were payments due and he was a little behind
The cry of the peacock, flies buzz my head
Ceiling fan broken, there's a heat in my bed
Street band playing "nearer my God to thee."
We met at the steeple where the mission bells ring
She said, "i know what you're thinking, but there ain't a thing
You can do about it, so let us just agree to agree."
And them caribbean winds still blow from nassau to mexico
Fanning the flames in the furnace of desire
And them distant ships of liberty on them iron waves so bold and free
Bringing everything that's near to me nearer to the fire
Atlantic city by the cold grey sea
I hear a voice crying, "daddy," I always think it's for me
But it's only the silence in the buttermilk hills that call
Every new messenger brings evil report
'Bout armies on the march and time that is short
And famines and earthquakes and hatred written upon walls
Would I have married her? I don't know, I suppose
She had bells in her braids and they hung to her toes
But I kept hearing my name and I had to be movin' on
I saw screws break loose, saw the devil pound tin
I saw a house in the country being torn from within
I heard my ancestors calling from the land far beyond
And them caribbean winds still blow from nassau to mexico
Fanning the flames in the furnace of desire
And them distant ships of liberty on them iron waves so bold and free
Bringing everything that's near to me nearer to the fire

Карибский ветер (концертная запись 12 ноября 1980)

Ты была розой Шарона из потерянного рая,
Из города семи холмов, близ места распятия.
Я выступал в Майами, в театре "Божественная комедия",
Рассказывал о Христе, рассказывал о дожде.
Ты рассказала мне о джунглях, где погибли твои братья,
От руки пляшущего на крыше посольства человека.
Была ли ты ребенком или женщиной, не могу сказать,
Из одного в другое ты могла так легко переключаться.
Мы ушли в тень, туда, куда не достанет длинная рука закона.
Мог ли я быть использован, стать пешкой в чужой игре?
Вполне возможно, ведь веселая ночь продолжалась,
Где мужчины, благоухая, славили свободу слова.
И карибские ветры все дуют от Нассау до Мексики,
Раздувая пламя в печи желания,
И далекие корабли свободы на железных волнах, смелые и свободные,
Все, что близко мне, приближают к огню.
Ты смотрела мне в душу сквозь одежду мою,
Ты сказала: "У нас есть общий друг у дверей,
И ты знаешь, он печется о наших интересах".
Он был влиятельным, но твое сердце — ловушка,
И ты оставила его умирать там.
Он задолжал, немного просрочил платежи.
Крик павлина, мухи жужжат надо мной,
Вентилятор сломан, жарко в моей постели,
Уличный оркестр играет "Ближе, мой Бог, к Тебе".
Мы встретились у колокольни, где звонят церковные колокола.
Ты сказала: "Я знаю, о чем ты думаешь, но ничего
Ты не можешь с этим поделать, так давай просто согласимся".
И карибские ветры все дуют от Нассау до Мексики,
Раздувая пламя в печи желания,
И далекие корабли свободы на железных волнах, смелые и свободные,
Все, что близко мне, приближают к огню.
Атлантик-Сити у холодного серого моря.
Я слышу голос, кричащий: "Папочка", я всегда думаю, что это мне,
Но это лишь тишина холмов, зовущая меня.
Каждый новый вестник приносит дурные вести
О марширующих армиях и о том, что время коротко,
О голоде, землетрясениях и ненависти, написанной на стенах.
Женился бы я на тебе? Не знаю, наверное.
У тебя в косах звенели колокольчики, они свисали до пальцев ног,
Но я все слышал свое имя и должен был идти дальше.
Я видел, как выкручиваются шурупы, видел, как дьявол бьет в жесть,
Я видел, как дом в деревне разрывается изнутри,
Я слышал, как зовут меня предки из далекой земли.
И карибские ветры все дуют от Нассау до Мексики,
Раздувая пламя в печи желания,
И далекие корабли свободы на железных волнах, смелые и свободные,
Все, что близко мне, приближают к огню.