Lyrics and translation Edson Cordeiro - Ave Maria

Ave Maria

¡Ave María! (es al ñudo).
Ya no sale naides cuando un gaucho llega
A pedir permiso pa' sacarle al tungo
El recao de cueros y de bolsas viejas.

Se cansó el paisano de gritar inútil,
El ¡Ave María!, desde la tranquera;
Nadie lo atendía ni salió ninguno
De los habitantes de la estancia aquella.

Y el pobre paisano al notar que el sol
Lento se perdía, tras las arboledas;
Dio grupas al tranco del flaco matungo
Masticando el pucho, como una protesta.

Pobre mi picazo; mi picazo viejo...
El único amigo que tengo en la tierra;
Si fueras un perro, te daba mis carnes
Pa' matarle el hambre, pa' que ansí comieras.

Veinte años que andamos, mi picazo viejo,
Como dos basuras en la polvareda.
¡Ah, picazo viejo... si vos te murieras!
¿Quién tendrá la suerte de morir primero?

Y pensar que aura, en el mesmo sitio
Donde vos corrías por cualquier soncera;
No tenemos nada más que muchos años;
Ni vos tenés pasto; ni yo tengo yerba.

Y tras de una noche de nieve y de frío
Junto a unos chañares, encontró un muchacho
A un paisano viejo y a un pobre matungo
Muertos y abrazados como dos hermanos...

¡Ave María! (es al ñudo...)

Богородица

О, Богородица! (уже ни к чему).
Никто больше не выходит, когда гаучо приезжает,
Просить разрешения расседлать коня,
Снять седло из кожи и старые сумки.

Селянин устал тщетно кричать,
«О, Богородица!», у ворот;
Никто не ответил, и никто не вышел
Из обитателей той фермы.

И бедный селянин, видя, как солнце
Медленно скрывается за рощами;
Погнал тощей кляче,
Жуя сигарету, в знак протеста.

Бедный мой вороной; мой старый вороной...
Единственный друг, что у меня есть на земле;
Если бы ты был собакой, я отдал бы тебе своё мясо,
Чтобы утолить твой голод, чтобы ты поел.

Двадцать лет мы скитаемся, мой старый вороной,
Как два изгоя в пыли.
Ах, старый вороной... если бы ты умер!
Кому посчастливится умереть первым?

И подумать, что сейчас, на том же месте,
Где ты бегал по любому поводу;
У нас больше ничего нет, только много лет;
У тебя нет травы; у меня нет мате.

И после ночи, полной снега и холода,
Рядом с деревьями юноша нашел,
Старого селянина и бедную клячу
Мёртвыми и обнявшимися, как двое братьев...

О, Богородица! (уже ни к чему...)