Lyrics and translation Emicida - Cidadão

Cidadão

Os moleques frio no asfalto quente, igual eu
Tossindo e comentando sobre os amigos da gente que morreu
(Foi!) virou passado, por não tá mais presente
Igual os valor esquecido por não ter cifrão na frente

Mó friaca, tio, deixa eu botar meu moletom
Vendo os gambé zoando os que é menino bom
Ponho o boné e sigo na fé, nêgo nem óia
Atravesso a rua pois se passa perto móia

Trago no olhar a luz do poste fria, sem esperança
Me guia, teus holofote é que cria minha temperança
Minhas lembrança é trote, eu via que a nossa herança
É um cobertor na calçada que ia envolvendo as criança

É embaçado, eu vou levar como karma
Meus vizinhos saber menos nome de livro que de arma
E a máquina que faz Bin Laden, trabalha a todo vapor
Solta na Babilônia, ensina a chamar rato de senhor

Nós tá na fila do emprego, mantimento, visita
Vive pra ser feliz e morre triste, ó que fita
As pessoas se esbarra, se olha, se cala
Não pede ou cobra desculpa, porque ninguém mais se fala memo

Joga lixo no chão, como se fosse um lugar ermo (olha!)
Aí da enchente, os mesmos reclamam do governo
Que não governa nada, tá nem pro mal nem pro bem
Ia governar como, se aqui ninguém ouve ninguém?

Minha cidade trampa 24 horas por dia
Os que não morrer de tédio, morre de asfixia
A CIA monitora isso que cê faz agora
Mas não interfere, só fere, o pai da criança que chora

Nosso sofrimento dá prêmio pra quem se esconde em bairro nobre
Tô cheio disso, igual às cadeias é cheia de pobre (porra!)
Cidadania onde, nós cuspiu na lei de Gandhi
É quente memo, cidadão é uma cidade grande

Горожанин

Пацаны мерзнут на раскаленном асфальте, как и я,
Кашляя и вспоминая наших друзей, которых уж нет.
(Были!) стали прошлым, потому что больше не с нами,
Как забытые ценности, потому что перед ними нет знака доллара.

Холодно, дорогуша, дай накинуть толстовку.
Вижу, как гопники издеваются над хорошими мальчишками.
Надеваю кепку и иду, веря в себя, даже не смотрю по сторонам.
Перехожу улицу, потому что мимо проезжают копы.

В моем взгляде холодный свет фонаря, без надежды.
Он ведет меня, твои прожекторы создают мою выдержку.
Мои воспоминания — это розыгрыши, я видел, что наше наследие —
Это одеяло на тротуаре, которое укрывало детей.

Все сложно, я восприму это как карму.
Мои соседи знают меньше названий книг, чем оружия.
И машина, которая делает Бен Ладенов, работает на полную мощность.
Выпускает их в Вавилон, учит называть крысу господином.

Мы в очереди за работой, едой, свиданиями.
Живем, чтобы быть счастливыми, и умираем грустными, вот это номер.
Люди сталкиваются, смотрят друг на друга, молчат.
Не просят и не требуют извинений, потому что никто больше не разговаривает.

Бросают мусор на землю, как будто это пустырь (смотри!).
А потом, когда наводнение, те же самые жалуются на правительство.
Которое ничего не делает, ни плохого, ни хорошего.
Как оно будет управлять, если здесь никто никого не слушает?

Мой город работает 24 часа в сутки.
Те, кто не умрет от скуки, умрут от удушья.
ЦРУ следит за тем, что ты делаешь сейчас.
Но не вмешивается, только ранит отца плачущего ребенка.

Наши страдания дают награду тем, кто прячется в богатых районах.
Я сыт этим по горло, так же, как тюрьмы полны бедняков (черт!).
Где гражданство? Мы плюнули на закон Ганди.
Все серьезно, гражданин — это большой город.