Lyrics and translation Gordon Lightfoot - The Wreck of the Edmund Fitzgerald - 1988 Version

The Wreck of the Edmund Fitzgerald - 1988 Version

The legend lives on from the chippewa on down
Of the big lake they called 'gitche gumee'
The lake, it is said, never gives up her dead
When the skies of november turn gloomy

With a load of iron ore twenty-six thousand tons more
Than the edmund fitzgerald weighed empty.
That good ship and crew was a bone to be chewed
When the gales of november came early.

The ship was the pride of the american side
Coming back from some mill in wisconsin
As the big freighters go, it was bigger than most
With a crew and good captain well seasoned

Concluding some terms with a couple of steel firms
When they left fully loaded for cleveland
And later that night when the ship's bell rang
Could it be the north wind they'd been feelin'?

The wind in the wires made a tattle-tale sound
And a wave broke over the railing
And every man knew, as the captain did too,
T'was the witch of november come stealin'.

The dawn came late and the breakfast had to wait
When the gales of november came slashin'.
When afternoon came it was freezin' rain
In the face of a hurricane west wind.

When suppertime came, the old cook came on deck sayin'.
Fellas, it's too rough to feed ya.
At seven p.m. a main hatchway caved in, he said
Fellas, it's been good t'know ya

The captain wired in he had water comin' in
And the good ship and crew was in peril.
And later that night when his lights went outta sight
Came the wreck of the edmund fitzgerald.

Does any one know where the love of god goes
When the waves turn the minutes to hours?
The searches all say they'd have made whitefish bay
If they'd put fifteen more miles behind her.

They might have split up or they might have capsized;
May have broke deep and took water.
And all that remains is the faces and the names
Of the wives and the sons and the daughters.

Lake huron rolls, superior sings
In the rooms of her ice-water mansion.
Old michigan steams like a young man's dreams;
The islands and bays are for sportsmen.

And farther below lake ontario
Takes in what lake erie can send her,
And the iron boats go as the mariners all know
With the gales of november remembered.
In a musty old hall in detroit they prayed,
In the maritime sailors' cathedral.
The church bell chimed till it rang twenty-nine times
For each man on the edmund fitzgerald.
The legend lives on from the chippewa on down
Of the big lake they call 'gitche gumee'.
Superior, they said, never gives up her dead
When the gales of november come early!

Крушение Эдмунда Фицджеральда - версия 1988 года

Легенда живет в сердцах чиппева,
О большом озере, что зовут "Гичи-гуми".
Озеро, говорят, не отдаёт своих мертвецов,
Когда ноябрьское небо хмурится.

С грузом железной руды, на двадцать шесть тысяч тонн больше,
Чем весил пустой Эдмунд Фицджеральд.
Этот славный корабль и его команда стали жертвой стихии,
Когда ноябрьские шторма разыгрались слишком рано.

Корабль был гордостью Америки,
Возвращаясь с какого-то завода в Висконсине.
Как и большинство больших грузовых судов, он был больше прочих,
С опытной командой и бывалым капитаном.

Заключив сделки с парочкой сталелитейных компаний,
Они отплыли, груженные до отказа, в Кливленд.
Позже той же ночью, когда прозвенел корабельный колокол,
Может быть, они уже чувствовали дыхание северного ветра?

Ветер в снастях пел тревожную песню,
И волна перехлестнула через поручни.
И каждый мужчина знал, как и капитан,
Что это ноябрьская ведьма крадется к ним.

Рассвет наступил поздно, и завтрак пришлось отложить,
Когда ноябрьские шторма обрушились на них.
Когда наступил день, пошел ледяной дождь,
Подгоняемый ураганным западным ветром.

Когда пришло время ужина, старый кок вышел на палубу, говоря:
Ребята, слишком сильный шторм, чтобы вас кормить.
В семь вечера, сказал он, провалился главный люк,
Ребята, было здорово вас знать.

Капитан передал по рации, что корабль даёт течь,
И славный корабль с командой были в беде.
Позже той же ночью, когда его огни скрылись из виду,
Произошло крушение Эдмунда Фицджеральда.

Кто-нибудь знает, куда уходит любовь Господа,
Когда волны превращают минуты в часы?
Поисковики говорят, что они бы добрались до Уайтфиш-Бей,
Если бы им удалось пройти еще пятнадцать миль.

Они могли разломиться пополам или перевернуться;
Могли получить пробоину и набрать воды.
И все, что осталось, - это лица и имена
Жён, сыновей и дочерей.

Гурон ревет, Верхнее поет
В своих ледяных чертогах.
Старый Мичиган пыхтит, как мечты юноши;
Острова и заливы - для любителей отдыха.

А ниже всех Онтарио
Принимает то, что может послать ей Эри,
И железные лодки плывут, как знают все моряки,
Помня о ноябрьских штормах.
В старом зале Детройта молились,
В Морском соборе моряков.
Колокола звонили двадцать девять раз,
По одному разу за каждого, кто был на Эдмунде Фицджеральде.
Легенда живет в сердцах чиппева,
О большом озере, что зовут "Гичи-гуми".
Верхнее, говорят, не отдаёт своих мертвецов,
Когда ноябрьские шторма разыгрываются слишком рано!