Lyrics and translation Guénolé - Lettre à Mon Fils

Lettre à Mon Fils

Fils
J'vis toujours à l'époque où on parle de plusieurs races
La haine fait des ravages dans les rues certains n'sont pas à la page
J'ai passé des nuits à réfléchir, beaucoup d'temps les genoux fléchis
Pour comprendre qu'l'éducation est la base de l'Homme que l'on dis sage
Il n'y a pas d'âge pour changer
Mais tu vois la peur et la haine fiston ça, ça se transmet
Les yeux de l'Homme sont voilés
J'me place au dessus des vallées
Le monde va m'voir dévaler
Car après qu'à God j'ai parlé
Dans sa lumière il seront noyé
J'vais continuer à narrer
On va leur apprendre, Dieu va leur apprendre
L'amour et la justice sont à lui, j'me lève ils vont l'entendre
La corde au cou n'est plus d'actu
Le genou l'est, l'ignorance tue
George Floyd a fait les frais des sottises et hantises sur l'avenu
Levons-nous
La race humaine contre toutes ces minorités
Parlant d'une voie valorisée
Être humain j'l'ai mentalisé
L'amour sera immortalisé
Au grand jamais une vie n'a pesé plus qu'une autre
Souris fils Dieu prépare cette nouvelle aube

Письмо моему сыну

Сын,
Я все еще живу во времена, когда говорят о разных расах.
Ненависть свирепствует на улицах, некоторые никак не могут это понять.
Я провел много ночей в раздумьях, много времени провел на коленях,
Чтобы понять, что образование – это основа человека, которого называют мудрым.
Меняться никогда не поздно,
Но ты видишь, сынок, страх и ненависть – это заразно.
Глаза людей завязаны.
Я поднимаюсь над долинами.
Мир увидит, как я лечу вниз.
Потому что после того, как я говорил с Богом,
В его свете они утонут.
Я продолжу рассказывать.
Мы научим их, Бог научит их.
Любовь и справедливость принадлежат ему, я поднимаюсь, они услышат.
Петля на шее больше не актуальна.
На коленях – да, невежество убивает.
Джордж Флойд поплатился за глупость и предрассудки на проспекте.
Давайте же поднимемся.
Человеческая раса против всех этих меньшинств,
Говоря о ценностях.
Быть человеком – я это усвоил.
Любовь будет жить вечно.
Никогда еще одна жизнь не значила больше, чем другая.
Улыбнись, сын, Бог готовит новую зарю.