Lyrics and translation Iratus - Darvinos

Darvinos

Και ειναι τοσο δυσκολο
να κανω τον εαυτο μου καλυτερο
οταν ξερω οτι δημιουργω ανασφαλειες στον κοινωνικο μου περιγυρο
ειναι απιστευτο το ποσο πιστευτο
εχω καταφερει να κανω το ψεμα που ζω
κολυμπω χαροπαλευοντας στα κυματα
εχω το στομα κλειστο
αν ανοιξει θα ανοιχτω και θα πνιγω το ξερω
γυρω μου θυματα βλεπω
τα αγνα συναισθηματα που ειχα δεν εχω
σε φαση που και ακτη να δω
ισως τωρα να μην κατεβω
καθε φθορα στην ψυχη στιχος
καθε φθορα στο σωμα νοτα
και εδω που ζω χωρις αυτα δεν βγαζουμε τον χειμωνα
οποτε μην ρωτας τι απεγινα
και ακου τι γραφω τωρα
μιλα μου για σοβαροτητα
εξελιγμενοι πιθηκοι ειμαστε φιλε
στου συμπαντος την απειροτητα
καθε νυχτα πεθαινω τι σημαινει αιωνιοτητα
με αρνουμαι σαν οντοτητα
σε ποιον θα δωσω προτυπα;
στην συνειδητοποιηση της οπτικης γωνιας του τριτου κοσμου
αναμορφωνω ολο το βιος μου
πλεον γνωριζω οτι στα παιδικα χρονια μου ημουνα πριγκιπας
καθολικος θα 'λεγε
οτι με βαφτισε ποντιφικας
μα εγω δεν πιστευω σε ον ανωτερο
και σε σκοπο απωτερο
πιστευω σε οτι νιωθω κοντινοτερο
στον ηλιο και στο ονειρο
στην αναγκη για πολεμο
στην ζηλεια για τον καινουριο σου γκομενο
ειμαστε ζωα με επιλογη για συνειδηση μαν
του πλανητη καρκινος για ποια εξελιξη μιλαω
τωρα θα τα 'παιρνε πισω ο Δαρβινος
τα ασχημοτερα ζωα που συμπεριφερονται ασχημοτερα μεσα στο σμηνος
και εγω στην ιδια θαλασσα παλευω ακομα
και ειναι τοσο δυσκολο να κρατησω κλειστο το στομα
η γαημενη συνειδηση μου οξυγονο ψαχνει
σαν το ταλαιπωρημενο μου σωμα ενα στρωμα να 'χει
και θελω τοσο να αφεθω
μια ακομα σταγονα στον ωκεανο να γινω
οταν θα φυγω να μη λειψω
μα δεν μπορω να μ'αφησω
δεν αφορα μονο εμενα
ο αγωνας μου αγωνας ολων που δεν σηκωσαν χερια κι ετσι
αποτυπωνω την καλυτερη μου εικονα
στην τελευταια σταγονα
την ωρα που στεγνωνω πανω στο χωμα
για οταν τυχει να ξανα βραχω
ή να βρεξω καποιον αλλον
οτι μπορω και καλυτερα και εδω δεν εχει μαλλον
και οπως ξεκινησα ειναι δυσκολο σαφως
και δυσκολευει περισσοτερο οταν ειναι ο εγωισμος οδηγος
και δεν ξερω αν ακομα ψαχνω φως
ή απλα θελω να με πεισω πως δεν ειμαι εσωτερικα νεκρος
πώς να με ορισω δεν ξερω
δεν ξερω τι ειναι αυτο που βλεπω
για μενα ολα ειναι ματαια
μα δεν κανω για μενα την προσπαθεια
πώς να με ορισω δεν ξερω
δεν ξερω τι ειναι αυτο που βλεπω
για μενα ολα ειναι ματαια
μα δεν κανω για μενα την προσπαθεια
πώς να με ορισω δεν ξερω
δεν ξερω τι ειναι αυτο που βλεπω
για μενα ολα ειναι ματαια
μα δεν κανω για μενα την προσπαθεια
πώς να με ορισω δεν ξερω
δεν ξερω τι ειναι αυτο που βλεπω
για μενα ολα ειναι ματαια
μα δεν κανω για μενα την προσπαθεια

Дарвин ошибался

И так сложно,
сделать себя лучше,
когда я знаю, что порождаю неуверенность в своем окружении,
невероятно, насколько правдоподобной
мне удалось сделать ложь, в которой я живу.
Плыву, барахтаясь в волнах,
держу рот на замке.
Если открою, то знаю, что откроюсь и утону.
Вокруг себя вижу воспоминания,
тех чистых чувств, что были у меня, больше нет.
В таком состоянии, что даже если увижу берег,
возможно, сейчас не выйду на него.
Каждая трещина в душе – стих,
каждая рана на теле – нота,
и здесь, где я живу без этого, мы не переживем зиму.
Поэтому не спрашивай, во что я превратился,
а слушай, что я пишу сейчас.
Говоришь мне о серьезности?
Мы всего лишь развитые обезьяны, друг мой,
в бесконечности вселенной.
Каждую ночь я умираю, что же значит вечность?
Я отрицаю себя как сущность.
Кому мне дать ориентиры?
Осознанию точки зрения третьего мира?
Я переосмысливаю всю свою жизнь.
Теперь я знаю, что в детстве был принцем,
можно сказать, вселенским,
что меня крестил сам понтифик,
но я не верю ни в какое высшее существо
и в какую-то высшую цель.
Верю в то, что чувствую ближе всего:
в солнце и сны,
в потребность в войне,
в ревность к твоему новому хахалю.
Мы животные с возможностью осознания, мужик,
планета – раковая опухоль, о какой эволюции я говорю?
Сейчас бы Дарвин все это забрал обратно.
Самые мерзкие животные, которые ведут себя самым худшим образом в стае,
и я все еще барахтаюсь в том же море.
И так сложно держать рот на замке.
Мое замученное сознание ищет кислород,
как мое измученное тело – хоть какую-нибудь подстилку.
И я так хочу сдаться,
стать еще одной каплей в океане.
Чтобы, когда я уйду, меня не хватало,
но я не могу себя отпустить.
Это касается не только меня.
Моя борьба – это борьба всех, кто не поднял руки, и поэтому
я показываю свой лучший образ
в последней капле,
в тот момент, когда я высыхаю на земле,
чтобы, когда я снова промокну
или намокну от кого-то другого,
знать, что я могу лучше, и здесь нет предела совершенству.
И как я уже говорил вначале, это, безусловно, сложно,
и становится еще сложнее, когда эгоизм – твой поводырь.
И я не знаю, ищу ли я еще свет
или просто хочу убедить себя, что я не мертв внутри.
Как себя определить, я не знаю,
не знаю, что это такое, что я вижу.
Для меня все тщетно,
но я не прилагаю усилий ради себя.
Как себя определить, я не знаю,
не знаю, что это такое, что я вижу.
Для меня все тщетно,
но я не прилагаю усилий ради себя.
Как себя определить, я не знаю,
не знаю, что это такое, что я вижу.
Для меня все тщетно,
но я не прилагаю усилий ради себя.
Как себя определить, я не знаю,
не знаю, что это такое, что я вижу.
Для меня все тщетно,
но я не прилагаю усилий ради себя.