Lyrics and translation Jeff Wayne - Dead London (Apollo Four Forty remix)

Dead London (Apollo Four Forty remix)

[Journalist:] There were a dozen dead bodies in the Euston road, their bodies softened by the black dust. All was still, houses locked and empty, shops closed but looters had helped themselves to wine and food, and outside a jewellers some gold chains and a watch were scattered on the pavement.
[Martians:] Ulla!
[Journalist:] I stopped, staring toward to sound. It seemed as if that mighty desert of house had found a voice for its fear and solitude.
[Martians:] Ulla!
[Journalist:] The desolating cry worked upon my mind. The wailing took possession of me. I was intensely weary, footsore, hungry and thirsty. Why was I wandering alone in this city of the dead? Why was I alive, when London in state in its black shroud? I felt intolerably lonely, drifting from street to empty street, drawn inexorably towards that cry.
[Martians:] Ulla!
[Journalist:] I saw, over the trees on Primrose hill, the fighting machine from which the howling came. I crossed Regents Canal. There stood a second machine, upright, but as still as the first.
[Martians:] Ulla! Ul-!
[Journalist:] Abruptly, the sound ceased. Suddenly, the desolation, the solitude, became unendurable. While that voice sounded, London had still seemed alive. Now, suddenly, there was a change, the passing of something and all that remained was this gaunt quite.

I looked up and saw a third machine. It was erect and motionless, like the others. An inane resolve possessed me. I would give my life to the Martians, here and now. I marched recklessly towards the titan and saw a multitude of black birds was circling and clustering about the hood. I began running along the road, I felt no fear, only a wild trembling exultation, as I ran up the hill towards the motionless monster. Out of the hood hung red shreds, at which the hungry birds now pecked and tore.

I scrambled up to the crest of Primrose Hill, and the Martians camp was below me. A mighty space it was, and scattered about it, in their overturned machines, were the Martians - [dead]... slain, after all man's devices had failed, by the humblest things upon the Earth, Bacteria. Minute, invisible bacteria!

Directly the invaders arrived and drank and fed, our microscopic allies attacked them. From that moment they were doomed!

Мёртвый Лондон (ремикс Apollo Four Forty)

[Журналист:] На Эустон Роуд лежало дюжина трупов, их тела смягчила черная пыль. Все было безмолвно, дома заперты и пусты, магазины закрыты, но грабители успели поживиться вином и едой, а снаружи у ювелира на тротуаре валялись золотые цепочки и часы.
[Марсиане:] Улла!
[Журналист:] Я остановился и уставился на источник звука. Казалось, будто это пустынное скопление домов нашло голос, дабы выразить свой страх и одиночество.
[Марсиане:] Улла!
[Журналист:] Этот леденящий крик завладел моим сознанием. Причитания словно вселились в меня. Я был ужасно измотан, у меня болели ноги, я был голоден и хотел пить. Почему я брожу один по этому городу мёртвых? Почему я остался жив, в то время как Лондон лежит в чёрном саване? Я испытывал невыносимое одиночество, бродя по опустевшим улицам, неумолимо влекомый этим криком.
[Марсиане:] Улла!
[Журналист:] За деревьями на Примроуз-Хилл я увидел боевую машину, от которой исходил этот вой. Я пересек Риджентс-канал. Там стояла вторая машина, вертикально, но такая же неподвижная, как и первая.
[Марсиане:] Улла! Ул-!
[Журналист:] Внезапно звук прекратился. Одиночество и безмолвие стали невыносимыми. Пока этот голос звучал, Лондон казался ещё живым. Теперь же все изменилось, что-то ушло, и осталось только это жуткое спокойствие.

Я поднял взгляд и увидел третью машину. Она стояла вертикально и неподвижно, как и другие. Мною овладела безумная решимость. Я отдам свою жизнь марсианам, здесь и сейчас. Я безрассудно двинулся к гиганту и заметил множество чёрных птиц, кружащих и слетающихся у его купола. Я побежал по дороге, страха не было, только дикое трепетное ликование, когда я бежал на холм к неподвижному монстру. Из купола свисали красные лохмотья, в которые теперь клевали и рвали голодные птицы.

Я взбежал на вершину Примроуз-Хилла, и внизу передо мной открылся лагерь марсиан. Это было огромное пространство, и по нему, в своих перевёрнутых машинах, лежали марсиане - [мёртвые]... убитые, после того как все ухищрения человечества потерпели неудачу, самыми низшими существами на Земле - бактериями. Маленькими, невидимыми бактериями!

Как только захватчики прибыли, поели и попили, наши микроскопические союзники напали на них. С этого момента они были обречены!