Dead London - Jeff Wayne translation in Russian

Dead London

There were a dozen dead bodies in the Euston road
Their outline softened by the black dust
All was still, houses locked and empty
Shops closed but looters had helped themselves to wine and food
And outside a jewellers some gold chains and a watch were scattered on the pavement

Ulla!

I stopped, staring toward the sound
It seemed as if that mighty desert of houses had found a voice for it's fear and solitude

Ulla!

The desolating cry worked upon my mind
The wailing took possession of me
I was intensely weary, footsore, hungry and thirsty
Why was I wandering alone in this city of the dead?
Why was I alive, when London in state in it's black shroud?
I felt intolerably lonely, drifting from street to empty street
Drawn inexorably towards that cry

Ulla!

I saw, over the trees on Primrose hill
The Fighting Machine from which the howling came
I crossed Regents canal
There stood a second machine, upright, but a still as the first

Ulla!

Abruptly, the sound ceased
Suddenly, the desolation, the solitude, became unendurable
While that voice sounded, London had still seemed alive
Now, suddenly, there was a change
The passing of something and all that remained was this gaunt quite
I looked up and saw a third machine
It was erect and motionless, like the others
An insane resolve possessed me
I would give my life to the Martians, here and now

I marched recklessly towards the titan
And saw that a multitude of black birds was circling and clustering about the hood
I began running along the road, I felt no fear
Only a wild trembling exultation, as I ran up the hill towards the motionless monster
Out of the hood hung red shreds, at which the hungry birds now pecked and tore

I scrambled up to the crest of Primrose Hill
And the Martians camp was below me
A mighty space it was, and scattered about it, in their overturned machines, were the Martians Dead!
Slain after all mans devices had failed, by the humblest things on Earth
Bacteria, Minute, invisible bacteria!

Directly the invaders arrived and drank and fed
Our microscopic allies attacked them
From that moment they were doomed!

Мёртвый Лондон

На Юстон-роуд лежало дюжина трупов
Их очертания смягчала чёрная пыль
Всё было неподвижно, дома заперты и пусты
Магазины закрыты, но грабители позаботились о том, чтобы у них было вино и еда
А перед ювелирным магазином по тротуару были разбросаны золотые цепочки и часы

Улла!

Я остановился и уставился на этот звук
Казалось, будто эта огромная пустыня домов нашла голос для своего страха и одиночества

Улла!

Этот отчаянный крик проник в мой разум
Рыдания овладели мной
Я был невероятно усталым, измождённым, голодным и жаждущим
Почему я бродил один в этом городе мёртвых?
Почему я был жив, когда весь Лондон лежал в своём чёрном саване?
Я чувствовал себя невыносимо одиноким, блуждая от улицы к пустой улице
Неумолимо влекомый к этому крику

Улла!

Я увидел поверх деревьев на холме Примроуз
Боевую машину, откуда доносился вой
Я пересёк Риджентс-канал
Там стояла вторая машина, вертикальная, но такая же неподвижная, как и первая

Улла!

Звук внезапно прекратился
Отчаяние и одиночество сразу стали невыносимыми
Пока доносился этот голос, казалось, что Лондон ещё жив
Теперь всё внезапно изменилось
Что-то прошло, и осталась только эта гнетущая тишина
Я поднял глаза и увидел третью машину
Она стояла прямо и неподвижно, как и остальные
Мной овладело безумное желание
Я отдам свою жизнь марсианам, прямо сейчас

Я безрассудно направился к титану
И увидел, что множество чёрных птиц кружит и собирается вокруг капюшона
Я побежал по дороге, не чувствуя страха
Только дикое дрожащее торжество, когда я бежал вверх по холму к неподвижному чудовищу
Из капюшона свисали красные лохмотья, которые теперь клевали и рвали голодные птицы

Я вскарабкался на вершину холма Примроуз
И лагерь марсиан был передо мной
Это было огромное пространство, а вокруг него в опрокинутых машинах лежали мёртвые марсиане!
Убитые после того, как все приспособления человека отказали, самым слабым из существ на Земле
Бактериями, крошечными, невидимыми бактериями!

Как только вторженцы прибыли, они пили и ели
Наши микроскопические союзники напали на них
С того момента они были обречены!