Lyrics and translation Marc Robine - Lucienne (2)

Lucienne (2)

En ce temps-là j'étais perdu
Dans les bars de la mer du Nord
Je jouais du banjo dans les rues
Le soir je traînais sur le port
J'avais des déchirures au coeur
Et des trous pleins mes pull-overs
Et j'avais besoin que l'on m'aime
Même si je ne l'ai jamais dit
J'avais tant besoin que l'on m'aime
Même si je ne l'ai jamais dit

Dans un bar borgne où je chantais
Elle buvait de la bière noire
Et les marins l'enveloppaient
Dans un corsage de regards
Elle n'était pas vraiment jolie
La vie avait usé sa vie
Mais elle savait dire "Je t'aime"
Comme on n'me l'avait jamais dit
Elle savait dire "Je t'aime"
Comme on n'me l'avait jamais dit

Elle travaillait sur le marché
Aux poissons, près de la criée
Les écailles grises dans ses cheveux
La vieillissaient encore un peu
Ses mains surtout avaient souffert
Craquées de rouge, veinées de vert
Des mains qui savaient dire "Je t'aime"
Comme on n'me l'avait jamais dit
Des mains qui savaient dire "Je t'aime"
Comme on n'me l'avait jamais dit

Elle avait tant d'années d'avance
Et j'aurais pu l'appeler maman
Ces choses-là n'ont pas d'importance
Tant qu'on ne reste pas vraiment
Mais elle avait tant peur du temps
Qu'elle changeait souvent d'amant
À tous, elle disait "Je t'aime"
Comme si elle n'l'avait jamais dit
À tous, elle disait "Je t'aime"
Comme si elle n'l'avait jamais dit

Elle a tenté de m'expliquer
Mais j'étais trop jeune pour comprendre
Comme un enfant qui s'est vexé
Je me suis enfui sans lui rendre
Ces mots en forme de bonheur
Qu'elle m'avait mis dans le coeur
J'aurais voulu lui dire "Je t'aime"
Mais on n'm'avait jamais appris
J'aurais voulu lui dire "Je t'aime"
Et c'est à vous que je le dis

Люсьен (2)

В то время я был потерян,
В барах Северного моря.
Играл на банджо на улицах,
А по вечерам слонялся по порту.
У меня были раны на сердце,
И дыры во всех моих свитерах.
И я так нуждался в чьей-то любви,
Хотя никогда в этом не признавался.
Мне так не хватало любви,
Хоть я и молчал об этом.

В грязном баре, где я пел,
Она пила темное пиво.
Моряки пожирали ее глазами,
Словно корсетом из взглядов.
Она не была красавицей,
Жизнь оставила на ней свой след.
Но она умела говорить: "Я люблю тебя",
Как никто до нее не говорил.
Она умела говорить эти слова,
Как будто я слышал их впервые.

Она работала на рынке,
Торговала рыбой у причала.
Серая рыбья чешуя в волосах
Делала ее еще старше.
Ее руки особенно пострадали,
Потрескавшиеся, с красными прожилками и зелеными венами.
Но эти руки умели говорить: "Я люблю тебя",
Как никто до нее не говорил.
Эти руки говорили о любви,
Как будто я слышал это впервые.

Она была так много старше,
Я мог бы называть ее мамой.
Все это не имело значения,
Ведь это не длилось вечно.
Но она так боялась времени,
Что часто меняла любовников.
Каждому она говорила: "Я люблю тебя",
Как будто говорила это впервые.
Каждому она шептала: "Я люблю тебя",
Будто это были не просто слова.

Она пыталась мне объяснить,
Но я был слишком молод, чтобы понять.
Как обиженный ребенок,
Я убежал, не ответив ей тем же,
Не ответив на эти слова счастья,
Которые она вложила в мое сердце.
Мне хотелось сказать: "Я тоже тебя люблю",
Но меня этому не научили.
Я так хотел сказать: "Я люблю тебя",
И сейчас я говорю это вам.