Stare solo mi spaventa più di ogni altra cosa, voglio un corso di sopravvivenza per ogni persona; le mie cuffie, nelle orecchie, fanno a gara per chi mette più suono dentro ai timpani, e sprofondo via dagli incubi.
Одиночество пугает меня больше всего на свете, я хочу курс выживания для каждого человека; мои наушники, в ушах, соревнуются, кто загонит больше звука в барабанные перепонки, и я проваливаюсь прочь от кошмаров.
Questa non è musica da froci, nè tantomeno musica per maci, si chiama musica se taci; setacci sprazzi di luce, ma questa notte non arrivano i Re Magi.
Это не музыка для педиков, и уж тем более не музыка для мусоров, это называется музыкой, если ты молчишь; просеиваю проблески света, но этой ночью волхвы не придут.
E piangi, lasci che i tuoi pensieri caschino su guance calde, senza Sole io non vedo bene le anime, Amen.
И ты плачешь, позволяешь своим мыслям падать на горячие щеки, без Солнца я плохо вижу души, Аминь.
Madre, come facciamo a stare al buio?
Мама, как нам оставаться в темноте?
Io, piuttosto, grido aiuto,
"
Я, скорее, кричу о помощи,
"
Al lupo!".
Волк!".
Giuro che, prima di addormentarmi, sento il cuscino ripieno di drammi; dammi persone affianco se mi sento affranto, perché non affronto sti problemi con gli psicofarmaci.
Клянусь, перед тем как заснуть, я чувствую, как подушка набита драмами; дай мне людей рядом, если мне тяжело, потому что я не справляюсь с этими проблемами с помощью психотропных препаратов.
Vorrei tanto non pensare, a volte non sai quanto vorrei dare per poterti assomigliare; sto ad origliare le mie pare, col cuscino che fa male, non vedo solituidne, la sento respirare.
Я так хочу не думать, иногда ты не знаешь, как много я бы отдал, чтобы быть на тебя похожим; я прислушиваюсь к своим страхам, подушка причиняет боль, я не вижу одиночество, я чувствую, как оно дышит.
(Giaime)
(Giaime)
Ora capisco perché scrivo i miei testi di notte, è per tenere impegnata la mia testa di notte; io da piccolo non ho mai avuto amici immaginari, ma avevo amici emarginati.
Теперь я понимаю, почему я пишу свои тексты ночью, это чтобы занять свою голову ночью; у меня в детстве никогда не было воображаемых друзей, но у меня были друзья-изгои.
E di giorno insieme agli altri sto a posto, ma di notte sono meditabondo; ferite a bordo del mio corpo, tristi pensieri a quelli allegri spezzano l'osso del collo.
И днем вместе с другими я в порядке, но ночью я задумчив; раны на моем теле, грустные мысли ломают шею радостным.
Sta notte solitaria non passa all'alba, non passa l'aria, soffro d'asma; schermi al plasma brillano di luce propria, ora van di moda e sono la mia droga.
Эта одинокая ночь не проходит с рассветом, воздух не проходит, у меня астма; плазменные экраны светятся собственным светом, сейчас они в моде и они
- моя наркотик.
Amici inaspettati multimediali, grazie ai quali scrivo un'altra strofa, un'altra volta; quelli in carne ed ossa a quest'ora stanno dentro i sogni, beati loro, ma noi no frà.
Неожиданные мультимедийные друзья, благодаря которым я пишу еще один куплет, еще раз; те, кто из плоти и крови, в это время видят сны, счастливые они, но не мы, брат.
Vorrei tanto non pensare, a volte non sai quanto vorrei dare per poterti assomigliare; sto ad origliare le mie pare, col cuscino che fa male, non vedo solituidne, la sento respirare.
Я так хочу не думать, иногда ты не знаешь, как много я бы отдал, чтобы быть на тебя похожим; я прислушиваюсь к своим страхам, подушка причиняет боль, я не вижу одиночество, я чувствую, как оно дышит.
(Faser)
(Faser)
Prima c'eran petali di rose sul letto, ora solo spine ed il mio sangue infetto; braccia attorno al corpo, poi le mani intorno al collo, rimango solo e manco me ne accorgo.
Раньше на кровати были лепестки роз, теперь только шипы и моя зараженная кровь; руки вокруг тела, затем руки вокруг шеи, я остаюсь один и даже не замечаю этого.
E tu, caro amico, nel momento del bisogno sparisci nella notte, svanisci come un sogno; io che vorrei solo parole di conforto, passo la serata in un bicchiere senza fondo.
А ты, дорогой друг, в момент нужды исчезаешь в ночи, растворяешься как сон; я, который хочет только слов утешения, провожу вечер в бездонном стакане.
Giù, nei meandri della mente per cercarsi, con la testa nel cuscino che mi spreme le sinapsi; siamo soli e lontani come gli astri, proviamo ma non riusciamo ad amarci.
Вниз, в лабиринты разума, чтобы найти себя, с головой в подушке, которая сдавливает мои синапсы; мы одиноки и далеки, как звезды, мы пытаемся, но не можем любить друг друга.
Quante volte vorrei farti uscire dalla mente a calci, tanto che ormai ho smesso di provarci; prego il dio Morfeo per addormentarmi, e spero che l'insonnia stia per abbandonarmi.
Сколько раз я хотел выбить тебя из головы пинками, так что я уже перестал пытаться; я молю бога Морфея, чтобы заснуть, и надеюсь, что бессонница вот-вот покинет меня.
Vorrei tanto non pensare, a volte non sai quanto vorrei dare per poterti assomigliare; sto ad origliare le mie pare, col cuscino che fa male, non vedo solituidne, la sento respirare.
Я так хочу не думать, иногда ты не знаешь, как много я бы отдал, чтобы быть на тебя похожим; я прислушиваюсь к своим страхам, подушка причиняет боль, я не вижу одиночество, я чувствую, как оно дышит.