Lyrics and translation Prezident - Der ewige Ikea

Der ewige Ikea

Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, dafür dass ihm Wollen und Können eins ist
Na ja, Dante hat Vergil gekriegt, von daher
Vielen Dank für nichts, für wer auch immer dieser Typ hier ist
Ich mein', er hat's erzählt und ich so: cool, Bruder
Ich glaub', es war Autor bei der Vice oder YouTuber
Irgendsowas würdeloses, irgendwas mit Cordhose
Mein Führer durch das Jenseits holt mich ab in einem Ford Focus
Fährt beharrlich hundertzwanzig auf der Mittelspur
Wir hören beide MoTrip-Alben auf dem Weg zum Limbus durch
Nach zwei, drei Stunden ganz kurz eingenickt
Zum Schneiden dicker Nebel, als ich aufwach' und zur Seite blick'
Ich frag', wie lang hab' ich geschlafen?
Er winkt ab mit Besserwisserlächeln,
Zeit sei hierzulande keine Frage
Klingt als sagt er's auswendiggelernt auf, wir fahren
Noch 'ne Weile bergauf, dann klärt's auf, ich schau' hinter uns
Ins Tal hinab, erst jetzt erkenn' ich die wie Demobullen
In Kampfmontur eingepackten Cherubimgrenzkontrollen
Denn wer nie so recht gelebt hat, dem ist auch kein rechter Tod vergönnt
Und der ist für diesen Ort bestimmt, von den Bienenwaben
Der Bürozellen ins auf Raten finanzierte Grab, erst totstellen
Dann sterben, dann weiter totstellen
Im ewigen Ikea, im Limbus
Der graue Parkplatz im generisch tristen Vorort
Der letzte Atemluft verzehrende, nichtssagende Smalltalk
Kurz vor dem Gipfel hält der Wagen an, wir
Steigen aus und stapfen durch den grauen Schnee am Straßenrand
Es nieselt, der Himmel grau, das Wetter diesig
Kalt ist es nicht wirklich, nur so 'n bisschen ungemütlich
Gemäßigt halt und ganz leise aus der Ferne schwirren die
Schmerzverzerrten Schreie der Verdammten durch die Ewigkeit
Nach zwei, drei Kilometern eine Lichtung
Wir sind schon längst nicht mehr allein, mit uns in eine Richtung
Gehen Hunderte, Tausende, mit bräsigen Gesichtern
Selfies schießend noch im Jenseits, als die ewigen Touristen
Die sie sind, unfähig zu jeder Transzendenz
Und so öde, dass man nicht mal in der Hölle an sie denkt
Geschweige denn sie haben will, weswegen ihre Heerscharen
Den Außenrand der Trichterstadt der Qualen füllen
Den nullten Kreis, den Ort der Seelen, die keine waren
Zentrum und Emblem eine sich drehende weiße Fahne
Denn wer nie so recht gelebt hat, dem ist auch kein rechter Tod vergönnt
Und der ist für diesen Ort bestimmt, von den Bienenwaben
Der Bürozellen ins auf Raten finanzierte Grab, erst totstellen
Dann sterben, dann weiter totstellen
Im ewigen Ikea, im Limbus
Die Fahrt im Fahrstuhl, die sich endlos in die Länge zieht
Die ewig gleiche Dauerwerbesendung, die nie enden wird
Der Limbus – bewacht von Dreikopftölen mit Pottschnitt
Voller Bürostuhlzentauren, Legehennen, YouTube-Prominenz
Praktikanten ihrer eigenen Existenz, gesichtslose Anzugträger
Graue Massen, Touris, die Selfies machen vor dieser scheißweißen Fahne
Mit ihren scheißweißen Smartphones, ein paar ohne Köpfe, ohne Arme
Nur noch Smartphone ... Beine, Torso, Hals, Handy ...
Und debile Smilies schweben wie Ballons über der Menge
Und kacken Evaluationsbögen, angetrieben von Synergieeffekten
Und Terry, Jan und Ska tanzen ausgelassen und unübergriffig zu Weltmusik
Es ist ein Kreisverkehr ohne Abfahrt
Und der Wind dreht sich im Kreis
Und mit ihm die Fahne in der Mitte
Und alle hinterher
Auf ewig
Aber keiner merkt was
Sonst wär's ja die Hölle
Aber ist nur der Limbus
Der ewige Ikea
Wer noch was mitbekommt, ist kein Teil davon ...
Glaub' ich

Вечный Икеа

Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, для него хотеть и мочь – одно и то же,
Ну да, у Данте был Вергилий, так что...
Спасибо за ничего, кому бы ни принадлежало это лицо.
В смысле, он рассказал, а я такой: круто, брат.
Кажется, он был автором в Vice или ютубером,
Что-то такое бесполезное, что-то связанное с вельветовыми штанами.
Мой проводник по загробному миру забирает меня на Ford Focus,
Упорно едет сто двадцать по средней полосе.
Мы оба слушаем альбомы MoTrip по пути в лимб.
Через пару часов ненадолго задремал,
Проснулся от режущего густого тумана, когда посмотрел в сторону.
Я спрашиваю, сколько я спал?
Он отмахивается со всезнающей улыбкой,
Время здесь не имеет значения.
Звучит так, будто он заучил это наизусть. Мы едем
Ещё немного в гору, потом все прояснится. Я смотрю назад,
Вниз в долину, только сейчас я узнаю этих, похожих на боевых быков,
Упакованных в боевые доспехи херувимов пограничного контроля.
Ведь тому, кто по-настоящему не жил, не дано и настоящей смерти,
И он предназначен для этого места, из пчелиных сот
Офисных кабинок в могилу, купленную в рассрочку, сначала притворяться мертвым,
Потом умереть, потом продолжать притворяться мертвым
В вечном Икеа, в лимбе.
Серый паркинг в унылом, безликом пригороде,
Последний, пожирающий воздух, ничего не значащий small talk.
Не доезжая до вершины, машина останавливается, мы
Выходим и бредем по серому снегу у обочины.
Моросит, небо серое, погода туманная,
Не сказать, что холодно, просто немного неуютно.
Умеренно, в общем, и совсем тихо издалека доносятся
Искаженные болью крики проклятых сквозь вечность.
Через пару километров поляна.
Мы уже давно не одни, с нами в одном направлении
Идут сотни, тысячи с угрюмыми лицами,
Делают селфи даже в загробном мире, как вечные туристы,
Которыми они и являются, неспособные ни к какой трансцендентности.
И настолько скучные, что о них даже в аду не вспоминают,
Не говоря уже о том, чтобы их хотели, поэтому их полчища
Заполняют окраины города мучений,
Нулевой круг, место душ, которых не было.
Центр и эмблема – развевающийся белый флаг.
Ведь тому, кто по-настоящему не жил, не дано и настоящей смерти,
И он предназначен для этого места, из пчелиных сот
Офисных кабинок в могилу, купленную в рассрочку, сначала притворяться мертвым,
Потом умереть, потом продолжать притворяться мертвым
В вечном Икеа, в лимбе.
Поездка в лифте, которая бесконечно тянется,
Та же самая бесконечная реклама, которая никогда не закончится.
Лимб – охраняемый трехголовыми псами с горшками на головах,
Полный офисных кентавров, кур-несушек, ютуб-знаменитостей,
Стажеров собственного существования, безликих мужчин в костюмах,
Серых масс, туристов, делающих селфи перед этим чертовым белым флагом
Со своими чертовыми белыми смартфонами, некоторые без голов, без рук,
Только смартфон… ноги, туловище, шея, телефон…
И дебильные смайлики парят, как воздушные шары, над толпой
И испражняются оценочными листами, движимые синергетическим эффектом.
И Терри, Ян и Ска беззаботно и ненавязчиво танцуют под этническую музыку.
Это круговое движение без съезда,
И ветер крутится по кругу,
И с ним флаг в центре,
И все за ним
Навечно,
Но никто ничего не замечает,
Иначе это был бы ад,
А это всего лишь лимб,
Вечный Икеа.
Кто еще что-то понимает, тот не является частью этого…
Кажется.