Lyrics and translation Põhjamaade Hirm - Öö (1001 aastat)

Öö (1001 aastat)

Panen südame pastakasse ja maalin verega värsse
Igast õhtust hommikuni, kui vaid mina olen ärkvel.
Kõik hinged on kustund ja ma olen süttinud,
Keset pimedust mu kõrval vaid vaikus, üksindus.
Keeldusin meelega unest, et saaks seda nautida,
Seda ilu me ümber saladuses vaikimas,
Seda elu me ümber, mida pimedus ju kaunistab.
Vaata läbi pilvepiirituse taevatedretähni,
Mis miljoni aasta kaugusel on me atmosfäärist.
Vaatlen, unisklen, sest olen galaktikate transis,
Kui Universumi energia mulle beebipuhtalt tantsib
Seda triljoni aasta vanust järjekindlat rütmi.
Läbi meteoriidi magnettormide tsükli
Pajatab ta haudvaikuses meile me varandusest,
Mida me endi ees kõik hoiame saladuses.
Ja ei tahtnud mõista, kuid magame kõik nüris unes,
Mõtleme tühja ja ei veendu oma tühisuses.
Kuulan ja püüan peopessa ta pisarad,
Hõõrun need oma hinge ja sõnu neist visandan.

Nüüd seisan kahe maailma vahel tundes hinges võnkeid,
Mida põhjustab nende kahe mind läbiv kokkupõrge.
Millisekilistes krampides õpin tuhande aasta tarkust,
Kui hüpnoosi värinaist olen kramplikult tardund,
Selle info voog, mis krüpteerib tunneteks
Ja mu kehast tungivad paberile kirjasulgedes.
Kuni kaotasin end endasse, hetk hiljem olin ärgand,
Oli mu hing mööda galaktikaid valgusena rännand.

Need olid tuhat üks aastat kosmilise tarkuse vallas,
Tuhat üks aastat, mida ei saa enam sõnadesse panna,
Tuhat üks aastat, kuni veri papüürusele hüübis
Tuhat üks veripunast tilkuvat hieroglüüfi,

Mille sisu ma ei mõistnud ega aega, mil olin end märkind,
Vaid hetke, mil tõusvas päikeses seda värssi
Lugesin kui signaali, üritades iseennast mõista,
Et need pole vaid tähed seal pimeduses paistmas.
Me oleme üksi, a keegi on ju varsti tulekul,
Ja mu tunded said hinge tagasi suletud,
Sest päike mu niitis ja ma langesin põlvili,
Öö lõppes ja vandusin kanda edasi sõnumi.

Tuul räägib tema seest teistele,
Tervele maale ja taevatähtedele.

Tuhat üks aastat kosmilise tarkuse vallas,
Tuhat üks aastat, mida ei saa enam sõnadesse panna,
Tuhat üks aastat, kuni veri papüürusele hüübis
Tuhat üks veripunast tilkuvat hieroglüüfi.

Tuhat üks aastat kosmilise tarkuse vallas,
Tuhat üks aastat, mida ei saa enam sõnadesse panna,
Tuhat üks aastat, kuni veri papüürusele hüübis
Tuhat üks veripunast tilkuvat hieroglüüfi.

Tuhat üks aastat kosmilise tarkuse vallas,
Tuhat üks aastat, mida ei saa enam sõnadesse panna,
Tuhat üks aastat, kuni veri papüürusele hüübis
Tuhat üks veripunast tilkuvat hieroglüüfi.

Ночь (1001 год)

Кладу сердце в чернильницу и кровью пишу стихи,
С каждого вечера до утра, пока я один бодрствую.
Все души погасли, и я воспламенился,
Среди тьмы рядом со мной лишь тишина, одиночество.
Я отказался от сна, чтобы насладиться этим,
Этой красотой вокруг нас, молчащей в тайне,
Этой жизнью вокруг нас, которую тьма лишь украшает.
Смотри сквозь облачную пелену на звёзды небесные,
Что в миллионах лет от нашей атмосферы.
Смотрю, дремлю, ведь я в галактическом трансе,
Когда энергия Вселенной мне в первозданном виде танцует
Этот триллионолетний неизменный ритм.
Сквозь магнитные бури метеоритов,
Она шепчет нам в могильной тишине о нашем богатстве,
Которое мы все храним в тайне от себя.
И не хотели мы понимать, но спим все крепким сном,
Думаем о пустом и не убеждаемся в своей никчемности.
Слушаю и ловлю в ладони её слёзы,
Втираю их в свою душу и слова из них вырисовываю.

Теперь стою между двух миров, чувствуя в душе вибрации,
Которые вызваны их столкновением, проходящим сквозь меня.
В миллисекундных судорогах постигаю тысячелетнюю мудрость,
Когда от гипнотической дрожи я судорожно замираю,
Этот поток информации, что шифруется в чувства,
И из моего тела проникают на бумагу, превращаясь в письмена.
Пока я не потерял себя в себе, мгновением позже я очнулся,
Моя душа странствовала светом по галактикам.

Это были тысяча и один год в царстве космической мудрости,
Тысяча и один год, которые уже не облечь в слова,
Тысяча и один год, пока кровь на папирусе не запеклась,
Тысяча и один кроваво-красный капающий иероглиф,

Смысла которого я не постиг, ни времени, когда я себя отметил,
Лишь миг, когда в восходящем солнце этот стих
Прочёл как сигнал, пытаясь сам себя понять,
Что это не просто буквы, что в темноте виднеются.
Мы едины, но кто-то уже в пути,
И мои чувства вновь заключены в душу,
Ведь солнце меня скосило, и я пал на колени,
Ночь кончилась, и я поклялся нести послание дальше.

Ветер говорит из него другим,
Всей земле и звёздам небесным.

Тысяча и один год в царстве космической мудрости,
Тысяча и один год, которые уже не облечь в слова,
Тысяча и один год, пока кровь на папирусе не запеклась,
Тысяча и один кроваво-красный капающий иероглиф.

Тысяча и один год в царстве космической мудрости,
Тысяча и один год, которые уже не облечь в слова,
Тысяча и один год, пока кровь на папирусе не запеклась,
Тысяча и один кроваво-красный капающий иероглиф.

Тысяча и один год в царстве космической мудрости,
Тысяча и один год, которые уже не облечь в слова,
Тысяча и один год, пока кровь на папирусе не запеклась,
Тысяча и один кроваво-красный капающий иероглиф.