Lyrics and translation Rafael Lechowski - Acto IV: La Carta

Acto IV: La Carta

Madre querida: Si vieras cómo danza mi pulso
Al tomar mi alma impulso ante esta dulce misiva
Cómo se ha escurrido el tiempo entre mis manos abiertas
En estos largos y arduos años de ausencia
No sé cómo este corazón inerme salió indemne
Se despeñan por mis ojos finos ríos de agua alegre
Quisiera expresarlo todo del modo más vívido
Mas las palabras son amorfos retratos de lo vivido
Mi alma cayó corrompida
La raíz de la ruina se agarró a mi
Corazón como garra carroñera a una presa herida
Lo siento, madre ¿Cómo iba a quedarme?
Fue tal el horror del desengaño, sólo el dolor pudo curarme
Tuve que perderme para poder ganarme
Sé que tu generoso corazón indulgente podrá perdonarme
Por salir despavorido
Sí, corrí, corrí, corrí hasta fundirme en el camino
El rescoldo del odio cavó en mí tan hondo
Que ni sentí sangrar mis pies sobre la alfombra de polvo
Sin más equipaje que mi sombra me arrastré corvo
A veces, el alma es demasiado peso para tan frágil torso
La pena y la fatiga fueron en aumento y, por momentos
Parecía que era el alma la que arrastraba al cuerpo
Intenté que lo loco y lo cuerdo se pusieran de acuerdo
Pero todavía tenía asilo en mí su recuerdo:
La brisa, el prado, todo olía a su cuerpo
Y volví a brotar en mí el dolor que parecía ayer yerto
Y caminé y caminé para olvidarlos a ella y a él
Y mostrar que por naturaleza el hombre no es un ser cruel
Y que el tiempo mitigaría esta misantropía mía
Pero con qué lenta alevosía transcurrían los días

Y tras larga espera
La lenta y pesada locomotora hibernal volvió
Al fin a la florida estación de la primavera
De color se llenó la tierra y pacía el rebaño de su enorme palma
¡Pero seguía nevando al sur de mi alma!
Víví tres días subido en un olmo, durmiendo en sus ramas
Mordiendo sus hojas, aullándole al alba
Guardé largos silencios ¡Hasta perdí la noción del tiempo!
¡Creí oír los trinos del universo!
Y aguardé tanto en profunda quietud muda
Que, al levantarme, mis pies se volvieron pesados y mi voz oscura
Olvidar lo aprendido, desprenderse de sí
Destilar el orgullo, dejar de sufrir
En la contradicción se esconde el sentido:
La dicha anida en la plenitud, y la plenitud está en el vacío
Y renunciar a todo me hizo libre:
Vencer a otro es ser vencedor; vencerse a sí mismo es ser invencible
Sí, madre, he tirado los remos al agua
Para que el curso natural de la corriente dirija mi alma
Y ya de nada dependo, casi todo es superfluo
Salvo el aire que pido prestado y al instante devuelvo
Para el hombre sencillo el camino es más simple
Lo que hice por amor me hizo más libre
El hombre mundano, aún siendo libre, se siente esclavo
El hombre interior se siente libre aún estando encadenado
Pero la luz de la verdad no reside en la erudición
A ella no se le llega con la mente sino a través del corazón
Y consagrado por entero a la búsqueda de lo eterno
Me sumergí para escalar a la cima de lo profundo
Pero bastó con sentarme en una roca para conocer el mundo
Pues los ojos fueron dados para mirar hacia dentro
Y así aprendí a ver en lo hondo de todas las cosas
Hoy las piedras del camino son piedras preciosas
Y sin más que el polvo que me cubre
Desasido del vil deseo que cegó mi
Espíritu, soy hombre de humildes costumbres
Así sobreviví a esta voluntaria penitencia
Donde di cárcel a mi carne por liberar mi conciencia
Y cuando creía estar más ciego llegó el desvelamiento:
Como un enorme y único bosque se mostró el universo
Y al cerrar los ojos pude oír el armonioso canto
De todas las aves al mismo tiempo
Hoy mi paz es la paz del mundo y el dolor del mundo es mi dolor
Ya no entiendo más allá de esta Unión
Bien y mal, vida y muerte son uno en armonía
Como el alba y el ocaso son luces de un mismo día

Quiero servir a la vida sin vivir como un siervo:
No es lo mismo morir viviendo que vivir muriendo
Así perece el hombre como fruto caído antes de tiempo
Cerrando sus ojos por siempre sin haberlos siquiera abierto
¿Por qué arrastrar el peso del deseo como buque carguero?
Si con silencio en los bolsillos soy un barquito velero
Así busqué en todo lo efímero lo imperecedero
Sólo aquel que busque la Verdad se tornará verdadero
Como ya predicó ayer otro sabio:
Lo único estable en la vida es el cambio
En cambio, el necio confunde felicidad con placer
Y por llenar de miel sus labios llena su cardio de hiel
Pero no asustará al miedo con la ignorancia del tener
Pues quien desea y posee jamás dejará de temer
Vagar errando de deseo en deseo
Es intentar calmar el dolor con un dolor nuevo
En el transcurso del periplo conocí a hombres buenos
Mis manos partieron lo poco que tuve con ellos
Y a medida que aumenta el altruismo
El alma se hincha de dicha y el corazón se desprende del ego
Y en esa desinteresada acción de dar y de amar
Se esconde la esencia de nuestra naturaleza original
El individuo sólo hallará libertad en la abnegación:
Al entregarse a otro se libra de su propia prisión
Y comprendí que el equilibrio del espíritu está en el amor
Pero no en el amor de uno a otro sino en un amor mayor
Ya puedo volver a fundirme con los hombres por fin
Para perdonarlos a ellos antes tuve que perdonarme a mí
Por albergar este hondo sentimiento de odio en mí
¡Ah! Sí, madre, por qué poco no enloquecí
Cuando bullía su recuerdo infiel bajo mi piel
Pero ya que el placer es transitorio, el dolor también lo fue
Ahora son tan inmensos la paz y el amor que siento
Que no entiendo que las flores no broten también del invierno
Ahora mi voz es serena y mi pensamiento es puro
Que la dicha que mana de mi corazón desemboque en el tuyo
Y ahora que veo mi rostro calcado en el agua
Con mis mejillas hundidas bajo tupida barba
Consigo evocar la imagen del niño que era
Cuando mi hogar eran tus brazos y el cielo tu mirada clara
Sí, esa bondad pura que tus ojos empuñan
Madre, esa bondad tuya que mis ojos empaña
Aunque ya debe de ser de luna tu cabello
El olvido es lugar muy pequeño para recuerdo tan bello
El vasto astro se desangra sobre el prado azulado
Y cierro los ojos para ver más lejos y estar a tu lado
Ya desde el principio se divisa el final
Pero qué borroso se ve el principio instantes antes de llegar
Quisiera estrecharte en mis brazos
Pero aún estoy lejos, el viaje tan sólo ha comenzado
Quiero esperar aquí, tiene que haber algo más
Una Verdad mayor por la que aún no he sido conquistado
No quiero los premios del mundo, quiero los frutos del alma
Nadie puede obedecer a dos amos
Y tú no temas por mí, te lo exijo
Y espérame sin esperar
Te amo en carne y alma
Tu hijo

Hallaron su cuerpo bajo un árbol
Con un charco de sangre entre sus piernas
Llegó demasiado...
(Vale, vale, corta, corta, perdona, Begoña,
Corta; vamos a parar aquí. Paramos aquí, corta)
¿Repito algo o...?
(No, no, vamos a terminar aquí. Lo dejamos aquí ya)

Querido espectador: la obra termina aquí. Sí, termina aquí. Y es que,
A medida que la historia iba avanzando,
El final que tenía preparado iba perdiendo sentido en mí.
He esperado hasta el último momento para tomar esta decisión de
Ejecutarlo o no ejecutarlo, pero ahora siento que no es necesario,
Y todo lo que no es necesario es antinatural, es inútil. Y es cierto,
Tenía un final preparado, sí, lo tenía: un final trágico,
Un giro fatal en el que el protagonista, en una sed insaciable,
Seguía buscando y buscando una verdad mayor hasta caer en la locura
De creer que todo lo que había descubierto, todo lo que había... eh,
Dado sentido a su nueva existencia era sólo una ilusión,
Un frágil ideal, un espejismo, una interpretación.
No sé si conoces esa frase, querido espectador,
Que dice "para el ser humano, la flor es hermosa,
Un símbolo de la belleza, y es embriagadora su fragancia,
Pero para la abeja no es más que una fábrica de néctar,
Una dura tarea". Pues haciendo de ese ejemplo un argumento fatalista
Quería hacer que el universo se mostrase al protagonista como una
Maquinaria fría e indiferente que no responde a ningún orden sino que
Se rige por... por un caos violento y que sólo la destrucción y la
Procreación, el desaparecer y el continuar tienen sentido,
Lo demás es un bálsamo que disfraza la realidad.
Entonces Quarciso clama a la vida, a la naturaleza, al universo,
Que esto no puede ser cierto, que no puede haber un engaño final,
Un engaño al final del camino.
Que no es posible llegar tan lejos para caer de nuevo en el principio,
En la nada y en el sinsentido;
Que nada se volvería a aprovechar de él,
Que nada volvería a traicionarlo. Y, como en una tragedia griega,
En venganza se arranca de, entre sus piernas,
El miembro para negarle al universo la continuación de su ser.
Y la voz femenina que narra es su hija de la que no tiene constancia,
Fruto del último encuentro con el desamor,
Como una metáfora de que la naturaleza,
Sin él saberlo, se había salido ya con la suya

Pero, querido espectador,
Me escucho a mí mismo ahora y pienso "qué desorientado debía de estar
En aquel momento para querer terminar de una manera tan enrevesada,
Tan torpe, tan oscura".
Sólo un corazón perturbado elegiría este final ¿No crees? Y más aún,
Ahora, que creo que... creo que la vida es un regalo maravilloso,
Creo en el... en el amor como la mayor expresión del... del ser,
Porque es el sentimiento que nos aleja de nuestro egoísmo.
Y creo en la sencillez de vivir, creo...
Creo que el éxito de la vida es vivir y...
Y no hay oscuridad suficiente en mi interior para ponerle una voz
Creíble al sufrimiento y al dolor de un argumento ya tan antiguo.
Sé que... sé que me comprendes.
Tal vez buscaba en ese final un efecto terapéutico:
Meter dentro del protagonista mis sentimientos más oscuros, mi rencor,
Mi odio, mis miedos; esconderlo todo dentro de él,
Hacerlo ascender hasta lo más alto,
Hasta la luz, para después arrojarlo, matarlo y salvarme.
Si no sirve "¿Cuál es la moraleja?" te preguntarás.
La moraleja es que el camino hacia el bien era el bien mismo;
Que el camino hacia esa salvación era la salvación en sí,
Que es increíble el poder transformador que

Акт IV: Письмо

Дорогая мама: Если бы ты видела, как бьется мой пульс,
Когда моя душа рвется вперед, к этому сладкому посланию.
Как время ускользнуло сквозь мои раскрытые ладони
В эти долгие и трудные годы разлуки.
Не знаю, как мое безоружное сердце осталось невредимым.
Тонкие реки радостных слез стекают по моим щекам.
Я хотел бы выразить все самым ярким образом,
Но слова - это лишь бесформенные портреты пережитого.
Моя душа пала, испорченная,
Корень разрушения вцепился в меня,
Как когтистая падаль в раненую добычу.
Прости меня, мама. Как я мог остаться?
Ужас разочарования был таков, что только боль могла исцелить меня.
Мне пришлось потерять себя, чтобы обрести.
Я знаю, что твое щедрое, снисходительное сердце сможет простить меня
За то, что я сбежал в ужасе.
Да, я бежал, бежал, бежал, пока не растворился в пути.
Тлеющие угли ненависти вгрызлись в меня так глубоко,
Что я даже не чувствовал, как кровоточат мои ноги на пыльном ковре.
Без багажа, кроме своей тени, я волочился, согнувшись,
Иногда душа - слишком тяжелая ноша для такого хрупкого тела.
Печаль и усталость нарастали, и временами
Казалось, что это душа тащит за собой тело.
Я пытался примирить безумие и рассудок,
Но ее воспоминание все еще находило во мне убежище:
Ветерок, луг, все пахло ее телом,
И во мне снова проросла боль, которая казалась вчера застывшей.
И я шел и шел, чтобы забыть ее и его,
И показать, что по своей природе человек не жесток,
И что время смягчит мою мизантропию.
Но с какой медленной коварностью тянулись дни.

И после долгого ожидания,
Медленный и тяжелый зимний локомотив вернулся
Наконец, к цветущей станции весны.
Земля наполнилась красками, и стадо паслось на ее огромной ладони,
Но на юге моей души все еще шел снег!
Я прожил три дня, сидя на вязе, спя на его ветвях,
Кусая его листья, воя на рассвете.
Я хранил долгое молчание. Я даже потерял счет времени!
Я думал, что слышу трели вселенной!
И я так долго ждал в глубокой немой тишине,
Что, когда я встал, мои ноги стали тяжелыми, а голос - хриплым.
Забыть то, чему научился, отделить себя от себя,
Изгнать гордость, перестать страдать.
В противоречии скрывается смысл:
Счастье гнездится в полноте, а полнота - в пустоте.
И отречение от всего сделало меня свободным:
Победить другого - значит быть победителем; победить себя - значит быть непобедимым.
Да, мама, я бросил весла в воду,
Чтобы естественное течение реки направляло мою душу.
И я уже ни от чего не завишу, почти все излишне,
Кроме воздуха, который я беру взаймы и тут же возвращаю.
Для простого человека путь проще.
То, что я сделал из любви, сделало меня свободнее.
Мирской человек, даже будучи свободным, чувствует себя рабом.
Внутренний человек чувствует себя свободным, даже будучи в цепях.
Но свет истины не resides в эрудиции,
К ней не приходят умом, а только через сердце.
И полностью посвятив себя поискам вечного,
Я погрузился, чтобы подняться на вершину глубины.
Но стоило мне сесть на камень, чтобы познать мир,
Ведь глаза были даны, чтобы смотреть внутрь.
И так я научился видеть в глубине всех вещей.
Сегодня камни на дороге - драгоценные камни.
И без ничего, кроме пыли, покрывающей меня,
Освобожденный от низменного желания, которое ослепило мой
Дух, я человек скромных привычек.
Так я пережил это добровольное покаяние,
Где я заключил свою плоть в тюрьму, чтобы освободить свою совесть.
И когда я думал, что слеп больше всего, пришло прозрение:
Вселенная предстала как один огромный лес.
И, закрыв глаза, я смог услышать гармоничное пение
Всех птиц одновременно.
Сегодня мой мир - это мир мира, а боль мира - моя боль.
Я больше не понимаю ничего, кроме этого Единства.
Добро и зло, жизнь и смерть едины в гармонии,
Как рассвет и закат - свет одного дня.

Я хочу служить жизни, не живя как слуга:
Умереть, живя, - не то же самое, что жить, умирая.
Так погибает человек, как плод, упавший преждевременно,
Закрыв глаза навсегда, так и не открыв их.
Зачем тащить груз желаний, как грузовой корабль?
Ведь с молчанием в карманах я - парусник.
Так я искал в преходящем нетленное.
Только тот, кто ищет Истину, станет истинным.
Как уже проповедовал вчера другой мудрец:
Единственное постоянство в жизни - это изменения.
Глупец же путает счастье с удовольствием,
И, наполняя свои губы медом, наполняет свое сердце желчью.
Но он не отпугнет страх незнанием обладания,
Ибо тот, кто желает и обладает, никогда не перестанет бояться.
Бродить, блуждая от желания к желанию,
Значит пытаться унять боль новой болью.
В ходе странствий я встречал хороших людей,
Мои руки делили с ними то немногое, что у меня было.
И по мере того, как растет альтруизм,
Душа наполняется счастьем, а сердце освобождается от эго.
И в этом бескорыстном действии дарения и любви
Скрывается суть нашей первозданной природы.
Личность обретет свободу только в самоотречении:
Отдаваясь другому, она освобождается из собственной тюрьмы.
И я понял, что равновесие духа заключается в любви,
Но не в любви одного к другому, а в любви большей.
Я наконец могу снова слиться с людьми,
Чтобы простить их, мне сначала пришлось простить себя
За то, что я питал в себе это глубокое чувство ненависти.
Ах! Да, мама, как же я чуть не сошел с ума,
Когда воспоминание о ее измене бурлило под моей кожей.
Но поскольку удовольствие преходяще, то и боль тоже была преходящей.
Сейчас мир и любовь, которые я испытываю, настолько безграничны,
Что я не понимаю, почему цветы не распускаются и зимой.
Теперь мой голос спокоен, а мысли чисты.
Пусть счастье, которое исходит из моего сердца, перетечет в твое.
И теперь, когда я вижу свое отражение в воде,
С впалыми щеками под густой бородой,
Я могу вспомнить образ ребенка, которым я был,
Когда моим домом были твои объятия, а небом - твой ясный взгляд.
Да, та чистая доброта, которую держат твои глаза,
Мама, та твоя доброта, которую затуманивают мои глаза.
Хотя твои волосы, наверное, уже стали лунными,
Забвение - слишком маленькое место для такого прекрасного воспоминания.
Огромное светило истекает кровью над синим лугом,
И я закрываю глаза, чтобы видеть дальше и быть рядом с тобой.
Уже с самого начала виден конец,
Но как расплывчато видно начало за мгновение до прибытия.
Я хотел бы обнять тебя,
Но я еще далеко, путешествие только началось.
Я хочу подождать здесь, должно быть что-то еще,
Более великая Истина, которой я еще не покорился.
Я не хочу наград мира, я хочу плодов души.
Никто не может служить двум господам.
И ты не бойся за меня, я требую этого.
И жди меня, не ожидая.
Я люблю тебя всем сердцем и душой,
Твой сын.

Его тело нашли под деревом,
С лужей крови между ног.
Он зашел слишком...
(Хорошо, хорошо, стоп, стоп, извини, Бегония,
Стоп; давай остановимся здесь. Остановимся здесь, стоп.)
Мне что-то повторить или...?
(Нет, нет, давай закончим здесь. Оставим это здесь.)

Дорогой зритель: пьеса заканчивается здесь. Да, заканчивается здесь. И вот почему,
По мере развития истории,
Финал, который я подготовил, терял для меня смысл.
Я ждал до последнего момента, чтобы принять решение,
Осуществлять его или нет, но теперь я чувствую, что в этом нет необходимости,
И все, что не нужно, противоестественно, бесполезно. И это правда,
У меня был подготовлен финал, да, был: трагический финал,
Роковой поворот, в котором главный герой в своей ненасытной жажде
Продолжал искать и искать более великую истину, пока не впал в безумие,
Поверив, что все, что он открыл, все, что он... э,
Придало смысл его новому существованию, было всего лишь иллюзией,
Хрупким идеалом, миражом, интерпретацией.
Не знаю, знаком ли ты с этой фразой, дорогой зритель,
Которая гласит: "для человека цветок прекрасен,
Символ красоты, и его аромат опьяняет,
Но для пчелы это не более чем фабрика нектара,
Тяжелая работа". Так вот, сделав из этого примера фаталистический аргумент,
Я хотел, чтобы вселенная предстала перед главным героем как
Холодная и безразличная машина, которая не подчиняется никакому порядку, а
Руководствуется... жестоким хаосом, и что только разрушение и
Продолжение рода, исчезновение и продолжение имеют смысл,
Остальное - бальзам, маскирующий реальность.
Тогда Кварцисо взывает к жизни, к природе, к вселенной,
Что это не может быть правдой, что не может быть окончательного обмана,
Обмана в конце пути.
Что невозможно зайти так далеко, чтобы снова упасть в начало,
В ничто и бессмыслицу;
Что ничто больше не воспользуется им,
Что ничто больше не предаст его. И, как в греческой трагедии,
В отместку он отрывает себе между ног
Член, чтобы отказать вселенной в продолжении своего рода.
И женский голос, который ведет повествование, - это его дочь, о которой он не знает,
Плод последней встречи с разбитой любовью,
Как метафора того, что природа,
Сама того не зная, уже добилась своего.

Но, дорогой зритель,
Я сейчас слушаю себя и думаю: "как же я должен был быть дезориентирован
В тот момент, чтобы хотеть закончить так запутано,
Так неуклюже, так мрачно".
Только смятенное сердце выбрало бы такой финал, не так ли? И более того,
Сейчас, когда я верю, что... верю, что жизнь - это чудесный дар,
Я верю в... в любовь как высшее проявление... бытия,
Потому что это чувство, которое отдаляет нас от нашего эгоизма.
И я верю в простоту жизни, я верю...
Я верю, что успех жизни - это жить и...
И во мне нет достаточной тьмы, чтобы придать ей голос,
Достоверный для страданий и боли такого старого сюжета.
Я знаю, что... я знаю, что ты меня понимаешь.
Возможно, я искал в этом финале терапевтический эффект:
Вложить в главного героя свои самые темные чувства, свою обиду,
Свою ненависть, свои страхи; спрятать все это внутри него,
Поднять его на самую вершину,
К свету, а потом сбросить, убить и спастись.
Если это не помогает, ты спросишь: "В чем мораль?".
Мораль в том, что путь к добру был самим добром;
Что путь к этому спасению был самим спасением,
Что невероятна преобразующая сила, которая