Lyrics and translation Ray Wilson feat. The Berlin Symphony Ensemble - The Carpet Crawlers - Genesis Classic Live In Poznan

The Carpet Crawlers - Genesis Classic Live In Poznan

There is lambswool under my naked feet
The wool is soft and warm
Gives off some kind of heat
A salamander scurries into flame to be destroyed
Imaginary creatures are trapped in birth
On celluloid

The fleas cling to the golden fleece
Hoping they'll find peace
Each thought and gesture are caught in celluloid
There's no hiding in memory
There's no room to avoid}

The crawlers cover the floor
In the red ochre corridor
For my second sight of people
They've more life's blood than before
They're moving in time
To a heavy wooden door
Where the needle's eye is winking
Closing on the poor

The carpet crawlers heed their callers
You gotta get in to get out

There's only one direction
In the faces that I see
And it's upward to the ceiling
Where the chamber's said to be
Like the forest fight for sunlight
That takes root in every tree
They are pulled up by a magnet
Believing they're free

Mild-mannered Supermen
Are held in kryptonite
And the wise and foolish virgins giggle
With there bodies glowing bright
And through the door a harvest feast
Is lit by candle light
It's the bottom of a staircase
That spirals out of sight

The porcelain mannequin with shattered skin
Fears attack
And the eager pack lift up their pitchers
That carry all they lack
The liquid has congealed
Which has seeped out through the crack
And the tickler takes his stickleback

Ползущие по ковру - Классика Genesis вживую в Познани

Под моими босыми ногами — овечья шерсть,
Шерсть мягкая и теплая,
Она как будто излучает тепло.
Саламандра бросается в пламя, чтобы сгореть,
Воображаемые создания пойманы в ловушку рождения
На целлулоидной пленке.

Блохи цепляются за золотое руно,
Надеясь обрести покой.
Каждая мысль и жест запечатлены на целлулоиде,
Нет укрытия в памяти,
Нет места, чтобы скрыться.

Ползущие покрывают пол
В красно-охристом коридоре.
Во второй раз вижу этих людей,
В них больше жизненной крови, чем прежде.
Они движутся в такт,
К тяжелой деревянной двери,
Где подмигивает игольное ушко,
Захлопываясь перед бедняками.

Ползущие по ковру внимают своим зовущим,
Ты должен войти, чтобы выйти.

Есть только одно направление
В лицах, что я вижу,
И оно — вверх, к потолку,
Где, как говорят, находится комната.
Как лес борется за солнечный свет,
Который укореняется в каждом дереве,
Их тянет вверх магнит,
Они верят, что свободны.

Кроткие Супермены
Скованны криптонитом,
А мудрые и неразумные девы хихикают,
Их тела ярко светятся.
И за дверью пир урожая
Освещен свечами.
Это основание лестницы,
Которая уходит ввысь, скрываясь из виду.

Фарфоровый манекен с потрескавшейся кожей
Боится нападения,
И жадная стая поднимает свои кувшины,
В которых всё, чего им не хватает.
Жидкость застыла,
Просочившись сквозь трещину.
И щекотальщик берет свою колюшку.