Lyrics and translation Ricardo Arjona - La Vida Esta De Luto

La Vida Esta De Luto

Hay un sordo en la disquera escogiendo el repertorio,
Un condón en la cartera condenado al envoltorio.
Hay un simio en el congreso, hay un genio en bancarrota,
Hay un violador confeso invitándote a una copa.

Hay lagartos con zapatos y hay zapatos de lagarto.
Hay amores inmediatos y otros que son peor que un parto,
Otros que son peor que un parto.

Hay un muro en la frontera zigzagueándose en el mapa,
La patrol siempre a la espera como trampa para ratas.
Hay un pinche paparazzo columpiándose en la rama,
Una monja con retraso y un amante con sotana.

Hay más chismes en la tele que canciones en la radio,
Hay noticias que no duelen y hay de idiotas un estadio,
Hay de idiotas un estadio...

Y todos viven aquí como si nada,
Jugando siempre al faquir en desbandada.
Tratando de ir y venir con el afán de cumplir
Lo que les dicta una ley de marionetas suicidas,
Sumisos en estampida.

Hay un príncipe heredero de coronas obsoletas,
Hay un toro en el potrero exigiendo la coleta.
Hay velorio en el congreso por la muerte de un decreto,
Una idea es un exceso como un bosque en el concreto.

Yo conozco un abogado que es un buitre de corbata,
Con un libro a su costado es la ley y está en barata,
Es la ley y está en barata.

Y todos viven aquí como si nada,
Jugando siempre al faquir en desbandada.
Tratando de ir y venir con el afán de cumplir
Lo que les dicta una ley de marionetas suicidas,
Sumisos en estampida, sumisos en estampida...

La vida está de luto, el llanto está de moda.
Se salva el que es astuto, se joda el que se joda...

Y todos viven aquí como si nada,
Jugando siempre al faquir en desbandada.
Tratando de ir y venir con el afán de cumplir
Lo que les dicta una ley de marionetas suicidas,
Borregos en estampida.

Como si nada, en desbandada

Жизнь скорбит

В звукозаписывающей компании сидит глухой парень, выбирающий репертуар,
В бумажнике лежит презерватив, приговоренный к обертыванию.
В конгрессе сидит обезьяна, по уши в долгах сидит гений,
Изнасилованный признается и приглашает тебя выпить.

Есть ящерицы в туфлях, а есть туфли из ящериц.
Есть любовь с первого взгляда, а есть такая, что хуже родов,
То, что хуже родов.

Возле границы стоит зигзагообразная стена,
Пограничники всегда начеку, как мышеловка.
Фотограф-папарацци качается на ветке,
Монашка опаздывает, а священник влюблен.

По телевизору больше сплетен, чем песен на радио,
Есть новости, которые не ранят, а есть дебилы на стадионе,
На стадионе одни дебилы...

И все живут здесь так, словно ничего не происходит,
Постоянно играя роль факира в распаде.
Пытаются туда и сюда бегать, с рвением исполнить
То, что им диктует закон марионеток-самоубийц,
Покорно в панике бегут.

Есть принц-наследник устаревших корон,
А на пастбище бык требует смерти матадора.
В конгрессе поминки по поводу смерти указа,
Идея — это перебор, как лес на бетоне.

Я знаю одного адвоката, который как коршун в галстуке,
С книгой в руке он якобы закон и стоит дешево,
Он — закон, и стоит дешево.

И все живут здесь так, словно ничего не происходит,
Постоянно играя роль факира в распаде.
Пытаются туда и сюда бегать, с рвением исполнить
То, что им диктует закон марионеток-самоубийц,
Покорно в панике бегут, покорно в панике бегут...

Жизнь скорбит, плач в моде.
Спасается тот, кто хитер, к черту того, кто к черту...

И все живут здесь так, словно ничего не происходит,
Постоянно играя роль факира в распаде.
Пытаются туда и сюда бегать, с рвением исполнить
То, что им диктует закон марионеток-самоубийц,
Глупые овцы в панике.

Словно ничего не происходит, в распаде