Lyrics and translation The Dubliners - The Rebel

The Rebel

I am come of the seed of the people, the people that sorrow;
Who have no treasure but hope,
No riches laid up but a memory of an ancient glory
My mother bore me in bondage, in bondage my mother was born,
I am of the blood of serfs;
The children with whom I have played,
the men and women with whom I have eaten
Have had masters over them, have been under the lash of masters,
And though gentle, have served churls.
The hands that have touched mine,
The dear hands whose touch Is familiar to me
Have worn shameful manacles,
have been bitten at the wrist by manacles,
Have grown hard with the manacles and the task-work of strangers.
I am flesh of the flesh of these lowly,
I am bone of their bone I that have never submitted;
I that have a soul greater than the souls of my people's masters,
I that have vision and prophecy, and the gift of fiery speech,
I that have spoken with God on the top of his holy hill.
And because I am of the people, I understand the people,
I am sorrowful with their sorrow, I am hungry with their desire;
My heart is heavy with the grief of mothers,
My eyes have been wet with the tears of children,
I have yearned with old wistful men,
And laughed and cursed with young men;
Their shame is my shame, and I have reddened for it
Reddened for that they have served, they who should be free
Reddened for that they have gone in want, while others have been full,
Reddened for that they have walked
in fear of lawyers and their jailors.
With their Writs of Summons and their handcuffs,
Men mean and cruel.
I could have borne stripes on my body
Rather than this shame of my people.
And now I speak, being full of vision:
I speak to my people, and I speak in my people's name to
The masters of my people:
I say to my people that they are holy,
That they are august despite their chains.
That they are greater than those that hold them
And stronger and purer,
That they have but need of courage,
and to call on the name of their God,
God the unforgetting, the dear God who loves the people
For whom he died naked, suffering shame.
And I say to my people's masters: Beware
Beware of the thing that is coming, beware of the risen people
Who shall take what ye would not give.
Did ye think to conquer the people, or that law is stronger than life,
And than men's desire to be free?
We will try it out with you ye that have harried and held,
Ye that have bullied and bribed.
Tyrants... hypocrites... liars!

Бунтарь

Я происхожу из рода людей, людей, преисполненных скорби,
У которых нет ничего, кроме надежды,
Единственное богатство - воспоминание о бывшей славе.
Моя мать родила меня в рабстве, в рабстве была рождена моя мать,
Я потомок холопов.
Дети, с которыми я играл,
мужчины и женщины, с которыми я ел,
Имели над собой хозяев, находились под их плетью,
И хотя были кроткими, служили подонкам.
Руки, которые прикасались к моим,
Дорогие руки, чье прикосновение знакомо мне,
Носили позорные кандалы,
были изъедены наручниками в запястьях,
Огрубели от цепей и принудительного труда чужаков.
Я плоть от плоти этих смиренных,
Я кость от их костей, тот, кто никогда не покорится,
Тот, у кого душа превосходит души господ моих людей,
Тот, у кого есть видение и пророчество, и дар пламенных речей,
Тот, кто беседовал с Богом на вершине Его святой горы.
И потому что я из народа, я понимаю народ,
Я печалюсь их печалью, я алчу их желанием,
Мое сердце тяжело от скорби матерей,
Мои глаза намокли слезами детей,
Я тосковал со старыми мечтательными людьми,
И смеялся, и проклинал с молодыми людьми,
Их позор - мой позор, и я покраснел за него,
Покраснел за то, что они служили, они, которые должны быть свободными,
Покраснел за то, что они нуждались, в то время как другие были сытыми,
Покраснел за то, что они жили
в страхе перед юристами и их тюремщиками.
С их ордерами на вызов и их наручниками,
Люди подлые и жестокие.
Я мог бы вынести плети на своем теле,
Но не этот позор моего народа.
И теперь я говорю, исполненный видения:
Я говорю своему народу, и я говорю от имени моего народа с
Господами моего народа:
Я говорю моему народу, что он свят,
Что он величественен, несмотря на свои цепи.
Что он выше тех, кто держит их,
И сильнее, и чище,
Что им нужно лишь мужество,
и призывать имя своего Бога,
Бога незабвенного, дорогого Бога, который любит людей,
За кого он умер нагим, претерпев позор.
И я говорю господам моего народа: Остерегайтесь,
Остерегайтесь грядущего, остерегайтесь восставшего народа.
Который возьмет то, что вы не хотели отдавать.
Разве вы думаете, что победите народ, или что закон сильнее жизни,
И чем желание людей быть свободными?
Мы с вами разберемся, вы, которые преследовали и удерживали,
Вы, которые запугивали и подкупали.
Тираны... лицемеры... лжецы!