Lyrics and translation Александр Башлачев - Грибоедовский вальс (Москва. 19 мая 1995 года) (Live)

Грибоедовский вальс (Москва. 19 мая 1995 года) (Live)

В отдаленном совхозе "Победа"
Был потрепанный старенький "ЗИЛ".
А при нем был Степан Грибоедов,
И на "ЗИЛе" он воду возил.
Он справлялся с работой отлично.
Был по обыкновению пьян.
Словом, был человеком обычным
Водовоз Грибоедов Степан.
После бани он бегал на танцы.
Так и щупал бы баб до сих пор,
Но случился в деревне с сеансом
Выдающийся гипнотизер.
На заплеванной маленькой сцене
Он буквально творил чудеса.
Мужики выражали сомненье,
И таращили бабы глаза.
Он над темным народом смеялся.
И тогда, чтоб проверить обман,
Из последнего ряда поднялся
Водовоз Грибоедов Степан.
Он спокойно вошел на эстраду,
И мгновенно он был поражен
Гипнотическим опытным взглядом,
Словно финским точеным ножом.
И поплыли знакомые лица...
И приснился невиданный сон -
Видит он небо Аустерлица,
Он не Степка, а Наполеон!
Он увидел свои эскадроны.
Он услышал раскаты стрельбы
Он заметил чужие знамена
В окуляре подзорной трубы.
Но он легко оценил положенье
И движением властной руки
Дал приказ о начале сраженья
И направил в атаку полки.
Опаленный горячим азартом,
Он лупил в полковой барабан.
Был неистовым он Бонапартом,
Водовоз Грибоедов Степан.
Пели ядра, и в пламени битвы
Доставалось своим и врагам.
Он плевался словами молитвы
Незнакомым французским богам.
Вот и все. Бой окончен. Победа.
Враг повержен. Гвардейцы, шабаш!
Покачнулся Степан Грибоедов,
И слетела минутная блажь.
На заплеванной сцене райклуба
Он стоял, как стоял до сих пор.
А над ним скалил желтые зубы
Выдающийся гипнотизер.
Он домой возвратился под вечер
И глушил самогон до утра.
Всюду чудился запах картечи
И повсюду кричали "Ура!"
Спохватились о нем только в среду.
Дверь сломали и в хату вошли.
А на них водовоз Грибоедов,
Улыбаясь, глядел из петли.
Он смотрел голубыми глазами.
Треуголка упала из рук.
И на нем был залитый слезами
Императорский серый сюртук.

Griboyedov Waltz (Moscow. May 19, 1995) (Live)

In a distant collective farm "Victory"
There was a battered old "ZIL".
And with it was Stepan Griboyedov,
And in the "ZIL" he carried water.
He coped with the work perfectly well.
He was drunk as usual.
In a word, he was an ordinary man
Water-carrier Griboyedov Stepan.
After the bath he ran to the dances.
So he would have groped the women until now,
But it happened in the village with a seance
Outstanding hypnotist.
On a small, spat-upon scene
He literally did miracles.
The men expressed doubt,
And the women goggled.
He laughed at the dark people.
And then, to test the deception,
From the last row rose
Water-carrier Griboyedov Stepan.
He calmly entered the stage,
And instantly he was struck
By the hypnotist's experienced gaze,
Like with a Finnish sharp knife.
And familiar faces floated...
And he dreamed an unseen dream -
He sees the sky of Austerlitz,
He is not Stepa, but Napoleon!
He saw his squadrons.
He heard the volleys of gunfire
He noticed foreign banners
In the eyepiece of his spyglass.
But he easily assessed the situation
And with an imperious gesture
He gave the order to start the battle
And directed the regiments into the attack.
Scorched by hot excitement,
He beat the regimental drum.
He was a violent Bonaparte,
Water-carrier Griboyedov Stepan.
The cannon sang, and in the flames of battle
Both their own and the enemy's got it.
He spat out words of prayer
To unfamiliar French gods.
That's all. The battle is over. Victory.
The enemy is defeated. Guardsmen, dismiss!
Stepan Griboyedov swayed,
And the momentary madness flew away.
On the spat-upon stage of the village club
He stood as he had stood before.
And above him the outstanding hypnotist
Bared his yellow teeth.
He returned home in the evening
And drowned moonshine until morning.
Everywhere he thought he could smell canister
And everywhere they shouted "Hurrah!"
They only thought about him on Wednesday.
They broke down the door and entered the house.
And there is water-carrier Griboyedov,
Smiling, looking out of the noose.
He looked with blue eyes.
The cocked hat fell out of his hand.
And on him was a gray imperial frock coat
Soaked in tears.