Lyrics and translation Машина Времени - Старая Песня о Главном

Старая Песня о Главном

Если всё не так, и на сердце мрак
Если душу гложет печаль
Поезжай, дружок, к Ленинским горам
И вглядись в бескрайнюю даль
Пусть перед тобой ляжет город твой
Город голубых площадей
И боевой, и трудовой
Славы советских людей
И боевой и трудовой
Славы советских людей
Тихо, тихо плещет Москва-река
Спит портниха, спит руководство ЦК на дачах
Пусть на башнях звёзды горят в облаках
Сладко ты спишь, чёрный малыш
В добрых еврейских руках
Сладко ты спишь, чёрный малыш
В крепких советских руках
Здесь одни друзья, здесь грустить нельзя
Сколько с ними песен ни пой
Если уж один скажет тебе "Да"
Значит, скажет "Да" другой, и третий
Лишь отдай приказ, встанут в тот же час
Отгремев, закончат бои
В зной и в пургу бьют по врагу
А иногда по своим
В зной и в пургу бьют по врагу
Но... хе, иногда по своим
Сладко-сладко плещет Москва-река
Спят солдаты, спят по баракам зека на нарах
Выше крыши дремлет пилот в облаках
Тихо ты спишь, чёрный малыш
В добрых еврейских руках
Сладко ты спишь, чёрный малыш
В длинных советских руках

The Old Song About the Main Thing

If everything's wrong, and darkness fills your heart,
If sorrow gnaws at your soul,
Head to the Lenin Hills, my dear,
And gaze into the endless distance.
Let your city unfold before you,
The city of blue squares,
Both militant and hardworking,
The glory of the Soviet people.
Both militant and hardworking,
The glory of the Soviet people.
Quietly, quietly flows the Moskva River,
The seamstress sleeps, the Central Committee leadership sleeps in their dachas,
Let the stars on the towers burn in the clouds,
You sleep sweetly, my little black one,
In kind Jewish hands.
You sleep sweetly, my little black one,
In strong Soviet hands.
Here are only friends, here you cannot be sad,
No matter how many songs you sing with them,
If even one says "Yes" to you,
It means another will say "Yes," and a third,
Just give the order, they will rise at that very hour,
The battles will end, having thundered their last,
In heat and blizzard, they strike the enemy,
And sometimes, their own.
In heat and blizzard, they strike the enemy,
But... heh, sometimes their own.
Sweetly, sweetly flows the Moskva River,
The soldiers sleep, the prisoners sleep in their barracks on their bunks,
Above the roof, the pilot slumbers in the clouds,
You sleep quietly, my little black one,
In kind Jewish hands.
You sleep sweetly, my little black one,
In long Soviet hands.