Paroles et traduction 25/17 & Ревякин - Рахунок

Рахунок

Маски сброшены,
месиво-крошево:
война миров –
глотает копоть Киев.
Без лишних слов
считает смерть улов.
Маски сброшены,
месиво-крошево:
война миров –
глотает копоть Киев.
И под прицелом души
до боли нагие.
Посты и твиты сочатся желчью и гноем:
кто кого марионетит, давай запараноим,
ведь так проще, – во всём виноваты жиды,
Обама, Путин, Адольф, ну, и лично ты.
Твоё сегодня – вчерашний день в Лэнгли.
Сэр Луи Сайфер всегда предпочитает Бентли.
Биг-Бен пробил пять, над Мавзолеем девять.
На виске седая прядь – никому не верить.
Вершат геополитику крипторептилоиды –
это бред, подлей индейцу огненной воды.
Бедняку по медяку дай на каждый глаз.
Чтоб греть котлы, даже в ад продают газ.
Закровоточат стигматы, в скиту заплачет икона…
Я хотел промолчать – ветхозаветный Иона.
Варианты: на небо, под землю или на нары.
Пока мы ждём продолжения, кто-то пишет сценарий.
Команданте Ярош!
Красно-чёрные крылья,
огненная ярость,
зимняя герилья.
Люто ветер вторит:
страху – мораторий!
Дозор несёт высотно
Небесная сотня.
Мало крови, мало,
прольётся ещё!
Жертвенная алая
выставит счёт!
Мало крови, мало,
прольётся ещё!
Хлынут реки алые,
выставят счёт!
Центр города,
сердце расколото,
швы баррикад,
слепой судьбы качели.
Свободы зов –
трещит глухой засов.
Центр города,
сердце расколото,
швы баррикад,
слепой судьбы качели.
Желаемое близко –
ты в шаге от цели.
Сюжет банален: мать хоронит сына,
вдова и дети воют, где-то шипят – скотина.
Навряд ли будет лучше, точно будет веселей.
Сюжет знакомый: мать ест своих детей.
Кто поп Гапон, а кто, как в тёмную, гандон,
поюзанный рандомно, – ты поймёшь потом,
или придумают историки. Жми на курок –
это урок мелкой моторики, учись, сынок.
И тут в прологе боль, и в эпилоге боль,
а в некрологе соль. Глупый голый король –
он потерял лицо, и потерял бы голову,
если б не потерялся сам. Тут смолоду
занозы в подреберье, и гангренят улицы,
и все хотят свободу-суку дёрнуть за сосцы,
чтоб молоко смешалось с кровью – во имя жизни.
Смотри, из горла красный смех – ща брызнет!
Команданте Ярош!
Красно-чёрные крылья,
огненная ярость,
зимняя герилья.
Люто ветер вторит:
страху – мораторий!
Дозор несёт высотно
Небесная сотня.
Команданте Ярош!
Мало крови, мало,
прольётся ещё!
Огненосная ярость!
Жертвенная алая
выставит счёт!
Дозор несёт высотно!
Мало крови, мало,
прольётся ещё!
Небесная сотня!
Хлынут реки алые,
кто оплатит счёт?!

The Bill

Masks are off,
a mess of carnage:
a war of worlds –
Kyiv swallows soot.
Without further ado,
death counts its catch.
Masks are off,
a mess of carnage:
a war of worlds –
Kyiv swallows soot.
And under the sight, souls
painfully naked.
Posts and tweets ooze with bile and pus:
who's pulling whose strings, let's get paranoid,
it's easier that way – the Jews are to blame for everything,
Obama, Putin, Adolf, and, of course, you.
Your today is yesterday in Langley.
Sir Louis Cypher always prefers a Bentley.
Big Ben struck five, over the Mausoleum, nine.
A gray strand on the temple – trust no one.
Crypto-reptilians are shaping geopolitics –
that's nonsense, pour the Indian some firewater.
Give the poor man a penny for each eye.
To keep the cauldrons warm, they even sell gas to hell.
Stigmata bleed, an icon cries in the hermitage…
I wanted to remain silent – the Old Testament Jonah.
Options: to heaven, underground, or behind bars.
While we wait for the sequel, someone is writing the script.
Comandante Yarosh!
Red and black wings,
fiery rage,
winter guerrilla.
The wind fiercely echoes:
moratorium on fear!
The Heavenly Hundred
keeps watch from above.
Not enough blood, not enough,
more will be shed!
Sacrificial scarlet
will present the bill!
Not enough blood, not enough,
more will be shed!
Scarlet rivers will flow,
they will present the bill!
City center,
heart split open,
seams of barricades,
blind fate's swing.
The call of freedom –
the deaf bolt cracks.
City center,
heart split open,
seams of barricades,
blind fate's swing.
The desired is close –
you're one step away from the goal.
The plot is banal: a mother buries her son,
the widow and children howl, somewhere they hiss – you beast.
It's unlikely to get better, it will definitely get more fun.
A familiar plot: a mother eats her children.
Who is Gapon, and who, like in the dark, a condom,
used randomly – you'll understand later,
or historians will come up with it. Pull the trigger –
it's a lesson in fine motor skills, learn, son.
And here in the prologue, pain, and in the epilogue, pain,
and in the obituary, salt. The stupid naked king –
he lost face, and would have lost his head,
if he hadn't lost himself. Here from youth
splinters in the ribs, and the streets are gangrenous,
and everyone wants to pull freedom-bitch by the tits,
so that milk mixes with blood – in the name of life.
Look, red laughter from the throat – it's about to splash!
Comandante Yarosh!
Red and black wings,
fiery rage,
winter guerrilla.
The wind fiercely echoes:
moratorium on fear!
The Heavenly Hundred
keeps watch from above.
Comandante Yarosh!
Not enough blood, not enough,
more will be shed!
Fire-bearing fury!
Sacrificial scarlet
will present the bill!
The Heavenly Hundred keeps watch from above!
Not enough blood, not enough,
more will be shed!
Heavenly Hundred!
Scarlet rivers will flow,
who will pay the bill?!