Paroles et traduction Current 93 - Hourglass for Rosy Abelisk

Hourglass for Rosy Abelisk

My life is measur'd by this glasse, this glass
By all those little Sands that thorough passe
See how they presse, see how they strive, which shall
With greatest speed speed and greatest quicknesse fall
See how they raise a little Mount, and then
With their owne weight doe levell it agen
But then th'have all got thorough, they give o're
Their nimble sliding downe, and move no more
Just such is man whose houres still forward run
Being almost finsht ere they are begun
So perfect nothings, such light blasts are we
That ere w'are ought at all, we cease to be
Do what we will, our hasty minutes fly
And while we sleep what do we else but die?
How transient are our Joyes, how short their days!
They creepe on towards us, but flie away
How stinging are our sorrows! where they gaine
But the least footing there they will remaine
How groundless are our hopes, how they deceive
Our childish thoughts, and onely sorrow leave!
How real are our feares! they blast us still
Stil rend us, still with gnawing passions fill
How senseless are our wishes, yet how great!
With that toile we pursue them with that sweat!
Yet most times for our hurts so small we see
Like Children crying for some mercurie
This gapes for Marriage, yet his fickle head
Knows not what cares waite on a Marriage bed
This woves Virginity, yet knows not what
Lonenesse, griefe, discontent, attends that state
Desires of wealth anothers wishes hold
And yet how many have been choak'd with Gold?
This onely hunts for honour yet whop shall
Ascend the higher, shall more wretched fall
This thirsts for knowledge, yet how is it bought?
With many a sleeplesse night and racking though?
This needs will travel, yet how dangers lay
Most secret Ambuscado's in the way?
These triumph in their Beaty, though it shall
Like a pluck't Rose or fading Little fall
Another hoasts strong armes, las Giants have
By silly Dwarfes been drag'd unto their grave
These ruffle in rich silke, though ne're so gay
A well plum'd Peacock is more gay thatn they
Poore man, what art! A Tennis ball of Errour
A ship of Glasse, toss'd in a Sea of terrour
Issuing in blood and sorrow from the wombe
Crauling in tears and mounting to the tombe
How slippery are thy pathes, how sure thy fall
How art thou Nothing when th'art most of all!

-- John Hall (1627-1656)

Песочные часы для Розовой Авелиски

Моя жизнь измерена этими часами, этими часами,
Всеми теми песчинками, что сквозь них струятся.
Смотри, как они жмутся, как стремятся,
С величайшей скоростью упасть, с величайшей быстротой.
Смотри, как они холмик маленький возводят,
И под собственной тяжестью его ровняют.
Но вот все они просыпались, и прекратили
Скольжение проворное, и не движутся больше.
Так же и человек: часы его вперед бегут,
Едва начавшись, к завершению идут.
Так зыбки мы, так легки и малы,
Что, едва возникнув, мы уже отцвели.
Что б мы ни делали, минуты спешат,
И пока мы спим, разве не умираем мы?
Как скоротечны наши радости, как кратки их дни!
Они к нам ползут, но улетают, как птицы.
Как же горьки наши печали, как они въедливы,
Стоит им найти опору, не уйдут, как не гони.
Как беспочвенны наши надежды, как обманывают
Они наши детские мысли, и лишь печаль оставляют!
Как реальны наши страхи! Они нас терзают,
Разрывают на части, грызущими страстями наполняют.
Как бессмысленны наши желания, но как же они сильны!
С каким трудом мы добиваемся их, с каким потом!
И все же, чаще всего, мы страдаем по пустякам,
Как дети, рыдающие по игрушкам.
Этот жаждет брака, но глупая его голова
Не знает, какие заботы ждут в браке всегда.
Этот девственности желает, но не ведает,
Что одиночество, горе, и озлобленность ждут его впереди.
Желания богатства - других удел,
Но сколько людей подавились золотом уже!
Этот только и охотится за славой, но кто знает,
Поднявшись выше всех, кто несчастнее упадет?
Этот жаждет знаний, но дорогой ценой
Они достаются: бессонными ночами и мучительной тоской.
Этому подавай путешествия, но кто же знает,
Какие опасности и коварные ловушки ждут его в пути.
Эти торжествуют красотой своей, но и она,
Как роза сорванная, как цветок увядший, пройдет без следа.
Другой хвастается силой своей, но, поверь,
Бывало, что гиганты падали от рук карликов в могилу.
Эти щеголяют в богатых шелках, но знай,
Что павлин расфуфыренный превосходит их в тысячу крат.
Бедный человек, что ты такое? Мячик ошибок,
Корабль хрустальный, брошенный в пучину страхов.
Ты появляешься в крови и боли из чрева,
Ползешь в слезах и восходишь к могиле, как к цели.
Как скользки твои тропы, как неизбежно твое падение,
Как ты ничтожен, даже тогда, когда ты на самом верху!

-- Джон Холл (1627-1656)