Paroles et traduction Fabrizio De André - Un matto - Dietro Ogni Scemo C'è Un Villaggio

Un matto - Dietro Ogni Scemo C'è Un Villaggio

Tu prova ad avere un mondo nel cuore
E non riesci ad esprimerlo con le parole
E la luce del giorno si divide la piazza
Tra un villaggio che ride e te, lo scemo che passa
E neppure la notte ti lascia da solo
Gli altri sognan sé stessi e tu sogni di loro

E se anche tu andresti a cercare
Le parole sicure per farti ascoltare
Per stupire mezz'ora basta un libro di storia
Io cercai di imparare la Treccani a memoria
E dopo maiale, Majakovskij, malfatto
Continuarono gli altri fino a leggermi matto

E senza sapere a chi dovessi la vita
In un manicomio io l'ho restituita
Qui, sulla collina, dormo malvolentieri
Eppure c'è luce, ormai, nei miei pensieri
Qui nella penombra ora invento parole
Ma rimpiango una luce, la luce del sole

Le mie ossa regalano ancora alla vita
Le regalano ancora erba fiorita
Ma la vita è rimasta nelle voci in sordina
Di chi ha perso lo scemo e lo piange in collina
Di chi ancora bisbiglia con la stessa ironia
"Una morte pietosa lo strappò alla pazzia"

Безумцы - За каждым болваном стоит поселок

Ты попробуй иметь целый мир в своем сердце,
И не сможешь выразить этого словами.
И дневной свет разделяет площадь
Между посмеивающимся поселком и тобой — проходимцем-дурачком.
И даже ночью ты не остаешься в одиночестве,
Другие видят во сне себя, а ты видишь во сне их.

И если бы ты только пошел искать
Правильных слов, чтоб заставить себя услышать,
Чтобы удивить на полчаса, достаточно учебника истории.
Я попытался выучить словарь Треккани наизусть.
И после "свиньи", Маяковского, "злодеяния"
Продолжали другие, пока не назвали меня безумцем.

И не зная, кому я должен жизнь,
В психушке я ее вернул.
Здесь, на холме, я сплю нехотя,
Хотя в моих мыслях уже есть свет.
Здесь в полумраке, я теперь придумываю слова,
Но я тоскую по одному свету, свету солнца.

Мои кости все еще дарят жизни
Они все еще дарят ей траву и цветы,
Но жизнь осталась в приглушенных голосах,
Того, кто потерял дурака и оплакивает его на холме,
Того, кто все еще шепчет с той же иронией,
"Милостивая смерть спасла его от безумия".