Paroles et traduction Gerard Berliner - Les mémés

Les mémés

(Gérard Berliner/Franck Thomas)
Après le premier café et puis les deux biscottes
Elles mettent sur leurs joues de la poudre de riz
Referment derrière elles toujours si mal leur porte
On les vole sans bruit entre onze heures et midi
Elles portent un cabas, leur épaule se penche
Sur quelques pommes rouges d'une fin de saison
Une boîte pour le chat et du jambon en tranche
Un journal de couture où il y a un patron
Amélie, Rosalie, Noémie, Jeanne-Marie
Hortense, Blanche, Clémence et Charlotte et les autres...
L'épicier a changé ainsi que le libraire
Ceux qu'étaient leur quartier les quittent peu à peu
En tirant sur la rampe elles ouvrent d'une prière
Une enveloppe noire sur un lointain neveu
Amélie, Rosalie, Noémie, Jeanne-Marie
Hortense, Blanche, Clémence et Charlotte et les autres...
Alors celles de Paris envient celles de Bretagne
Ou celles de Belle-Île ou celles du midi
Qui vont voir les bateaux à six heures quand ils rentrent
On les trouve belles, on les photographie
Celles-là ont un jardin derrière leur maison basse
Leurs enfants de la ville reviennent chaque été
Elles leur font la cuisine, leur laissent toute la place
Mais une fois par an on les appelle "Mémé"
Il en faudrait'si peu pour qu'encore elles chantent
Une chanson de Georgius qui fait rire leurs yeux
Attendent des visites, chez elle jamais on n'entre
Alors restent au buffet les biscuits, le mousseux
On les découvre trop tard au bout d'une semaine
Leurs voisines sont inquiètes quand l'auto est garée
Elles se sont endormies, elles n'avaient plus de peine
Même la peine c'est la vie, alors pourquoi rester?
Amélie, Rosalie, Noé, Jeanne-Marie
Suzanne, Marie-Anne, Marie-Jeanne et Charlotte et les autres...
Honorine, Clémentine, Victorine, Valentine, Cécile, Lucile, Odile
Mathilde, Clotilde, Lysandre, Cassandre, Odette, Jeannette
Nanette et Charlotte, Amélie, Rosalie, Noémie, Jeanne-Marie
Hortense, Blanche, Clémence et Charlotte et toutes les autres...

Бабушки

(Жерар Берлинер/Франк Томас)
После первой чашки кофе и пары сухариков
Они наносят на щеки рисовую пудру,
За собой закрывают, как всегда, неплотно дверь,
Их незаметно обворовывают между одиннадцатью и двенадцатью.
Они несут сумку-авоську, их плечи сгибаются
Под тяжестью нескольких красных яблок конца сезона,
Коробки для кота и нарезанной ветчины,
Журнала мод с выкройкой.
Амели, Розали, Ноэми, Жанна-Мари,
Гортензия, Бланш, Клеманс и Шарлотта, и другие...
Бакалейщик сменился, как и книготорговец,
Те, кто составлял их район, постепенно покидают их.
Держась за перила, они с молитвой открывают
Черный конверт от дальнего племянника.
Амели, Розали, Ноэми, Жанна-Мари,
Гортензия, Бланш, Клеманс и Шарлотта, и другие...
Тогда парижанки завидуют бретонским,
Или жительницам Бель-Иль, или южанкам,
Которые в шесть часов идут смотреть, как возвращаются корабли,
Их считают красивыми, их фотографируют.
У этих есть сад за их низким домом,
Их дети из города возвращаются каждое лето,
Они готовят им еду, уступают им все место,
Но лишь раз в году их называют "Бабушкой".
Так мало нужно, чтобы они снова запели
Песню Жоржиуса, которая заставляет их глаза смеяться.
Ждут гостей, к ним никто никогда не заходит,
Поэтому на буфете остаются печенье и игристое вино.
Их обнаруживают слишком поздно, в конце недели,
Соседки беспокоятся, когда машина припаркована.
Они уснули, у них больше нет боли,
Даже боль — это жизнь, так зачем оставаться?
Амели, Розали, Ноэ, Жанна-Мари,
Сюзанна, Мари-Анна, Мари-Жанна и Шарлотта и другие...
Онорина, Клементина, Викторина, Валентина, Сесиль, Люсиль, Одиль,
Матильда, Клотильда, Лисандра, Кассандра, Одетта, Жанетта,
Нанетта и Шарлотта, Амели, Розали, Ноэми, Жанна-Мари,
Гортензия, Бланш, Клеманс и Шарлотта и все остальные...