Paroles et traduction Jane Olivor - Vincent

Vincent

Starry, starry night
Paint your palette blue and gray
Look out on a summer's day
With eyes that know the darkness in my soul

Shadows on the hills
Sketch the trees and the daffodils
Catch the breeze and the winter chills
In colors on the snowy linen land

Now I understand
What you tried to say to me
How you suffered for your sanity
How you tried to set them free
They would not listen they did not know how
Perhaps they'll listen now

For they could not love you
But still your love was true
And when no hope was left in sight
On that starry, starry night

You took your life as lovers often do
But I could have told you Vincent
This world was never meant for one
As beautiful as you

Starry, starry night
Portraits hung in empty halls
Frameless heads on nameless walls
With eyes that watch the world and can't forget

Like the strangers that you've met
The ragged men in ragged clothes
The silver thorn, a bloody rose
Lie crushed and broken on the virgin snow

Now I think I know
What you tried to say to me
How you suffered for your sanity
How you tried to set them free
They would not listen, they're not listening still
Perhaps they never will

Винсент

Звёздная, звёздная ночь,
Ты берёшь синюю и серую краски,
Смотришь на летний день
Глазами, что знают всю тьму в моей душе.

Тени на холмах,
Ты рисуешь деревья и нарциссы,
Ловишь дуновение ветерка и зимнюю стужу,
Цветами на заснеженной холстине земли.

Теперь я понимаю,
Что ты пытался сказать мне,
Как ты страдал за свое здравомыслие,
Как ты пытался освободить их.
Они не слушали, они не знали, как.
Возможно, сейчас они услышат.

Ведь они не могли любить тебя,
Но всё же твоя любовь была настоящей.
И когда не осталось никакой надежды,
В ту звёздную, звёздную ночь,

Ты расстался с жизнью, как часто делают влюблённые.
Но я могла бы сказать тебе, Винсент,
Этот мир не был создан для кого-то
Настолько прекрасного, как ты.

Звёздная, звёздная ночь,
Портреты висят в пустых залах,
Безрамные лица на безымянных стенах,
С глазами, что смотрят на мир и не могут забыть.

Как те незнакомцы, которых ты встречал,
Оборванные мужчины в оборванной одежде,
Серебряный шип, кровавая роза,
Лежат раздавленные и сломанные на девственном снегу.

Теперь я думаю, что знаю,
Что ты пытался сказать мне,
Как ты страдал за свое здравомыслие,
Как ты пытался освободить их.
Они не слушали, они всё ещё не слушают,
Возможно, они никогда не услышат.