Paroles et traduction Juliette - Monsieur Vénus

Monsieur Vénus

Je viens dans cette chambre m'étendre auprès de toi
Beau cadavre qui râle au gré de mes délices
Douce chair embaumée et blanche comme ce lys
Qu'avant l'amour j'ai mis sur ton long torse froid

Je ne suis pas un monstre mais une fille douce
Que le désir des hommes jamais n'intéressa
Je voulais être un autre et toi, vice versa
Tu avais tout l'attrait des belles garces rousses

Oui, roussot tu l'étais, dans tes roses en satin
Expert en fleurs factices, toi l'Hercule Farnèse
C'était, il m'en souvient, en l'an quatre-vingt-treize
Alors je décidai de tordre nos destins

Tu acceptas le jeu, les chapeaux, les voilettes
Les bijoux, les parfums, la soie, le chinchilla
L'hôtel particulier, les bouquets de lilas
Et que je te vis nu choisissant tes toilettes

Que dire de nos étreintes qui puisse être entendu?
Réinventant l'amour nous n'avions pas de normes
Moi l'homme et toi la femme, ce rien était énorme
Et pour te prendre rien ne semblait défendu

Échangeant nos deux rôles dans notre mise-en-scène
À toi la bouche peinte et les seins maquillés
Les longues pâmoisons dans les blancs oreillers
J'avais, moi, la cravache et les ordres obscènes

Mais il y avait un homme qui m'aimait sans retour
Un officier glorieux et droit comme une tige
Il nous surprit un soir et connut le vertige
De voir comment bifurquent les chemins de l'amour

Or, de quel crime étais-je la plus coupable en somme
Celui de le tromper pour l'un de ses pareils
Ou celui d'adorer l'équivoque merveille
Face aux appâs de qui il se sentait moins homme?

Il exigea qu'en duel l'affront se terminât
Et c'est moi qu'il convia à payer nos audaces
Mais dans le petit jour c'est toi qui prit ma place
Qui prit mon habit noir et c'est toi qu'il tua

Alors je m'en fus chez un grand taxidermiste
Qui t'embauma, mon cher, et qui t'articula
Mit des reliefs ici et des béances là
Faisant de tout ton corps un rêve mécaniste

Voilà pourquoi je peux lorsque s'enfuit le jour
M'étendre auprès de toi, ma virile amoureuse
Dans le parfum qui sied, phénol et tubéreuse
Et, mort, te posséder de mon vivant amour

Qui peut me condamner? Le coeur est un rébus
L'amour est un désordre et rien ne le commande
Il reste obscur et muet si d'aucuns lui demandent
Qui de toi ou de moi était Monsieur Vénus

Господин Венера

Я прихожу в эту комнату, чтобы лечь рядом с тобой,
Прекрасный труп, хрипящий в такт моему наслаждению,
Нежная, набальзамированная плоть, белая, как эта лилия,
Которую перед любовью я положила на твою длинную холодную грудь.

Я не монстр, а нежная девушка,
Которую желание мужчин никогда не интересовало.
Я хотела быть другим, а ты – наоборот.
В тебе была вся привлекательность прекрасных рыжих стерв.

Да, рыжим ты был, в своих атласных розах,
Знаток искусственных цветов, ты, Геркулес Фарнезский.
Это было, я помню, в девяносто третьем году,
Тогда я решила переплести наши судьбы.

Ты принял игру, шляпы, вуали,
Драгоценности, духи, шелк, шиншиллу,
Особняк, букеты сирени,
И я видела тебя обнаженным, выбирающим свои наряды.

Что сказать о наших объятиях, что может быть услышано?
Переизобретая любовь, у нас не было норм.
Я – мужчина, а ты – женщина, это ничто было огромным,
И чтобы взять тебя, ничто не казалось запретным.

Меняясь ролями в нашей мизансцене,
Тебе – накрашенные губы и напудренная грудь,
Долгие обмороки в белых подушках,
У меня же – хлыст и непристойные приказы.

Но был мужчина, который любил меня безответно,
Славный офицер, прямой, как стебель.
Он застал нас однажды вечером и испытал головокружение,
Увидев, как раздваиваются пути любви.

Так в каком преступлении я была более виновна в итоге?
В том, что обманула его ради одного из ему подобных,
Или в том, что обожала двусмысленное чудо
Перед соблазнами того, с кем он чувствовал себя меньше мужчиной?

Он потребовал, чтобы на дуэли оскорбление было смыто,
И именно меня он призвал заплатить за нашу дерзость.
Но на рассвете это ты занял мое место,
Надел мой черный костюм, и это тебя он убил.

Тогда я отправилась к известному таксидермисту,
Который набальзамировал тебя, мой дорогой, и сделал тебе суставы,
Добавил выпуклости здесь и впадины там,
Превратив все твое тело в механистическую мечту.

Вот почему я могу, когда убегает день,
Лечь рядом с тобой, моя мужественная возлюбленная,
В подобающем аромате, фенола и туберозы,
И, мертвого, обладать тобой моей живой любовью.

Кто может меня осудить? Сердце – это ребус,
Любовь – это беспорядок, и ничто не повелевает ею.
Она остается темной и немой, если кто-то спрашивает у нее,
Кто из нас, ты или я, был Господином Венерой.