Paroles et traduction Marlene Kuntz - In delirio

In delirio

Giunto alle remote sponde del soliloquio, fin qua tutto bene
Solitudine profonde fortune per farmi capire che conviene
Un viaggio di molti bagliori e falene assai fuori nel loro daffare
Ho qualche pretesa di giustificare le incomode tentazioni

La mia Penelope tesse il ritratto di me che non so se tornare
Come una mitica cosa che valga la pena di rappresentare

Distrutto, baby, spossato, mia piccola da ogni pietosa sciocchezza
Che una marmaglia di predicatori vestiva con ogni certezza
Distrutto, baby, spossato, mia piccola da ogni pietosa certezza
Che una marmaglia di polli e caproni gestiva con ovvia sciocchezza

Penetro il folto di fronte, alle spalle, le onde mi stanno a guardare
Ostaggio, cordoglio, mi sono rapito nel bosco delle sparizioni
E parlo a me stesso e mi voglio lontano da tutti quei rompicoglioni

La mia Penelope tesse il ritratto di me che non so se tornare
Come una mitica cosa che valga la pena di rappresentare

Distrutto, baby, spossato, mia piccola da ogni pietosa sciocchezza
Che una marmaglia di predicatori vestiva con ogni certezza
Distrutto, baby, spossato, mia piccola da ogni pietosa certezza
Che una marmaglia di polli e caproni gestiva con ovvia sciocchezza

Vago nel folto di fronde in delirio

В бреду

Добравшись до отдалённых берегов моего монолога, пока всё хорошо,
Глубокое одиночество – ценный дар, чтобы понять, что мне подходит.
Путешествие множества огней и мотыльков, занятых своими делами,
У меня есть некоторые основания оправдать эти неудобные искушения.

Моя Пенелопа ткёт портрет меня, которого я не знаю, вернусь ли я,
Как нечто мифическое, достойное изображения.

Разбит, малышка, измучен, моя маленькая, всей этой жалкой чушью,
Которую толпа проповедников рядила в одежды всякой уверенности.
Разбит, малышка, измучен, моя маленькая, всей этой жалкой уверенностью,
Которой толпа болванов и козлов управляла с очевидной глупостью.

Проникаю в чащу спереди, позади волны смотрят на меня,
Заложник, скорбь, я похитил себя в лесу исчезновений.
И говорю сам с собой и хочу быть подальше от всех этих зануд.

Моя Пенелопа ткёт портрет меня, которого я не знаю, вернусь ли я,
Как нечто мифическое, достойное изображения.

Разбит, малышка, измучен, моя маленькая, всей этой жалкой чушью,
Которую толпа проповедников рядила в одежды всякой уверенности.
Разбит, малышка, измучен, моя маленькая, всей этой жалкой уверенностью,
Которой толпа болванов и козлов управляла с очевидной глупостью.

Брожу в чаще листвы, в бреду.