Paroles et traduction Marty Robbins - Twentieth Century Drifter

Twentieth Century Drifter

Drivin′ a race car is my way of makin' a livin′
My way of puttin' the bread on the table at home
I'm gettin′ back about half as much as I′m givin'
And I couldn′t make it without a good woman at home
First Place could be just a dream, but I'm gonna chase it
Finishin′ out of the "Top Ten" is nothin' but bad
In a "junker", won′t ever be first, I might as well face it
First Class equipment is somethiing a man's got to have
You might even call me a twentieth century drifter
Thirty-two week-ends, I load up the car and I'm gone
And my woman cries with each "good-bye" kiss that I give her
And she prays that come Monday mornin′, I′ll be driftin' home
Well, my woman sleeps in my arms and I lie here thinkin′
Half awake, half asleep, I run and re-run the race
From Dark until dawn, it goes on, my half-awake dreamin'
And every so often, I dream that I′m takin' First Place
But it′s got to be more than a dream - dreamin' won't make it
Aw, dreamin′ won′t ever put bread on the table at home
And racin' runs deep in my veins. I′ll never shake it
I'm tied to it just like I′m tied to that woman at home
You might even call me a twentieth century drifter
Thirty-two week-ends, I load up the car and I'm gone
And my woman cries with each "good-bye" kiss that I give her
And she prays that come Monday mornin′, I'll be driftin' home

Бродяга двадцатого века

Гонки — мой хлеб, моя жизнь,
Способ кормить семью, моя жена.
Отдаю вдвое больше, чем получаю,
И без тебя, любимая, мне не справиться.
Первое место — мечта, но я гонюсь за ней,
Быть вне десятки — полный провал.
На развалюхе не победить, пора признать,
Хороший болид — вот что нужно.
Можно назвать меня бродягой двадцатого века,
Тридцать два уик-энда в году — я сажусь в машину и уезжаю.
И ты плачешь, целуя меня на прощание,
Молясь, чтобы к утру понедельника я вернулся домой.
Ты спишь в моих объятиях, а я лежу и думаю,
В полудреме снова и снова прокручиваю гонку.
С заката до рассвета, без конца, мои полусонные грезы,
И иногда мне снится, что я прихожу первым.
Но это должно быть больше, чем сон — мечты не сбываются,
Мечты не накормят семью.
Гонки в моей крови, мне этого не изменить,
Я привязан к ним, как к тебе, моя любимая.
Можно назвать меня бродягой двадцатого века,
Тридцать два уик-энда в году — я сажусь в машину и уезжаю.
И ты плачешь, целуя меня на прощание,
Молясь, чтобы к утру понедельника я вернулся домой.