Paroles et traduction V.Savona feat. T.Giacobetti - Il Fonografo A Tromba

Il Fonografo A Tromba

Caro fonografo a tromba che nel 1900
Eri l'orgoglio di casa, alto come un monumento
Un quarto d'ora per poterti caricar
Poi tre minuti in gran silenzio ad ascoltar

Dischi di Enrico Caruso, della Patty, di Lomanto
Con quella voce un po' stridula che allor piaceva tanto
Poi Petrolini che cantava "I salamin"
A gran richiesta delle nonne e dei bambin

Poi venne l'operetta di Ranzato e di Lehar
Già cominciavi un poco a scricchiolar
E il grande Pasquariello, 'o zappatore, singhiozzò
E triste la sua molla si spezzò

Caro fonografo a tromba che finito sei in soffitta
Senti suonare Stan Kenton come un inno di sconfitta
Ma nel vederti ancora oggi ognun dimentica l'età
E forse ti ringrazierà

Girano i dischi fruscianti, ma firmati da Tramagno
Di quell'amor il fonografo palpita
Girano i dischi di Branzi fra i velluti dei salotti
"Soldatini di ferro così", singhiozzava il tenor
Commuovendo ogni cuor, quando in Istria tornò il Tricolor

Ricordi di Parigi e di un certo Chevalier
Di Josephine Baker, la nuova stella del Bergerè
Ma dall'Argentina, un emigrante un disco ci mandò
Poi guinse da New York con il cilindro ed il baston
Un cane innamorato della Voce del Padron
Portando il sincopato,
Lo scompiglio e l'emozion, le più frenetiche canzon!

Il nostro primo film sonoro fece palpitare i cuor
Con la canzone dell'amor
Caro fonografo a tromba che nel 1900
Sembravi un fantasioso esperimento
Un semplice ornamento e nulla più

Рупорный Граммофон

Дорогой рупорный граммофон, что в 1900 году
Был гордостью дома, высокий, как монумент,
Четверть часа, чтобы тебя завести,
Потом три минуты в полной тишине слушать.

Пластинки Энрико Карузо, Патти, Ломанто
С тем слегка скрипучим голосом, что тогда так нравился,
Потом Петролини, певший "Салями",
По многочисленным просьбам бабушек и детей.

Затем пришла оперетта Ранцато и Легара,
Ты уже начинал немного поскрипывать,
И великий Пасквариелло, землекоп, рыдал,
И грустно его пружина сломалась.

Дорогой рупорный граммофон, что оказался на чердаке,
Слышишь, как играет Стэн Кентон, словно гимн поражения,
Но видя тебя и сегодня, каждый забывает о возрасте
И, быть может, тебя поблагодарит.

Крутятся пластинки, шуршащие, но подписанные Траманьо,
От той любви граммофон трепещет,
Крутятся пластинки Бранзи среди бархата гостиных,
"Железные солдатики", рыдал тенор,
Трогая каждое сердце, когда в Истрию вернулся Триколор.

Воспоминания о Париже и некоем Шевалье,
О Жозефине Бейкер, новой звезде "Бержер",
Но из Аргентины эмигрант нам пластинку прислал,
Потом прибыл из Нью-Йорка с цилиндром и тростью
Пес, влюбленный в Голос Хозяина,
Принося синкопы,
Переполох и волнение, самые зажигательные песни!

Наш первый звуковой фильм заставил трепетать сердца
С песней о любви.
Дорогой рупорный граммофон, что в 1900 году
Казался причудливым экспериментом,
Простым украшением и не более того.