Paroles et traduction Александр Башлачев - Подвиг разведчика (Москва. 19 мая 1995 года) (Live)

Подвиг разведчика (Москва. 19 мая 1995 года) (Live)

В рабочий полдень я проснулся стоя.
Опять матрац попутал со стеной.
Я в одиночку вышел из запоя,
Но - вот те на! - сегодня выходной.
И время шло не шатко и не валко.
Горел на кухне ливерный пирог.
Скрипел мирок хрущевки-коммуналки,
И шлепанцы мурлыкали у ног.
Сосед Бурштейн стыдливо бил соседку.
Мы с ней ему наставила рога.
Я здесь ни с кем бы не пошел в разведку,
Мне не с кем выйти в логово врага.
Один сварил себе стальные двери.
Другой стишки кропает до утра.
Я - одинок. Я никому не верю.
Да, впрочем, видит Бог, невелика потеря
Весь ихний брат и ихняя сестра.
Экран, а в нем с утра звенят коньки...
В хоккей играют настоящие мужчины.
По радио поют, что нет причины для тоски,
И в этом ее главная причина.
В "Труде" сенсационная заметка
О том, что до сих пор шумит тайга.
А мне до боли хочется в разведку,
Уйти и не вернуться в эту клетку
Уйти - в чем есть - в глубокий тыл врага.
Из братских стран мне сообщает пресса:
Поляки оправляются от стресса.
Прижат к ногтю вредитель Лех Валенса,
Мечтавший всю Варшаву отравить.
Да, не все еще врубились в суть прогресса
И в трех соснах порой не видят леса.
Бряцает амуницией агрессор,
Но ТАСС уполномочен заявить:
"Тяжелый смог окутал Вашингтон.
Невесело живется без работы
В хваленых джунглях каменной свободы,
Где правит ЦРУ и Пентагон.
Среди капиталистов наших стран
Растет угар военного психоза.
Они пугают красною угрозой
Обманутых рабочих и крестьян.
А Рейган - вор, ковбой и педераст -
Поставил мир на ядерную карту."
Тревожно мне. Кусаю свой матрац.
Дрожу, как СС-20 перед стартом.
Окончился хоккей. Пошли стрекозы.
А по второй насилуют кларнет.
Да как же можно? Ведь висит угроза!
И ничего страшней угрозы нет!
Да, вовремя я вышел из запоя...
Не отдадим родимой Костромы!
Любимый город может спать спокойно
И мирно зеленеть среди зимы.
Буденовку напялю на затылок.
Да я ль не патриот, хотя и пью?
В фонд мира сдам мешок пустых бутылок
И из матраца парашют скрою.
Возьму аванс. Куплю себе билет
На первый рейс до Западной Европы.
В квадрате Гамбурга - пардон, я в туалет! -
Рвану кольцо и размотаю стропы.
Пройду, как рысь, от Альп и до Онеги
Тропою партизанских автострад.
Все под откос - трамваи и телеги.
Не забывайте, падлы, Сталинград!
Пересчитаю все штыки и пушки.
Пускай раскрыт мой корешок-связной -
Я по-пластунски обхожу ловушки
И выхожу в эфир любой ценой.
Я - щит и меч родной Страны Советов!
Пока меня успеют обложить -
Переломаю крылья всем ракетам,
Чтоб на Большую землю доложить:
Мол, вышел пролетарский кукиш Бонну.
Скажите маме - НАТО на хвосте!
Ваш сын дерется до последнего патрона
На вражьей безымянной высоте.
Хочу с гранатой прыгнуть под колеса,
Но знамя части проглотить успеть.
Потом молчать на пытках и допросах,
А перед смертью - про Катюшу спеть.
Бодун крепчал. Пора принять таблетку.
В ушах пищал секретный позывной.
По выходным так хочется в разведку.
Айда, ребята! кто из вас со мной?

Scout's Feat (Moscow. May 19, 1995) (Live)

I woke up standing at midday.
Again, I mistook the mattress for the wall.
I came out of my binge alone,
But - wouldn't you know! - today's a day off.
And time went by, neither shaky nor slow.
Liver pie was burning in the kitchen.
The little world of the communal Khrushchev creaked,
And slippers purred at my feet.
Neighbor Burstein shamefully beat his wife.
We cuckolded him, she and I.
I wouldn't go scouting with anyone here,
I have no one to enter the enemy's lair with.
One welded steel doors for himself.
Another scribbles poems until dawn.
I am alone. I trust no one.
But, God sees, it's no great loss, really,
All their brothers and sisters.
The screen, and skates clinking in it since morning...
Real men are playing hockey.
The radio sings that there's no reason for sorrow,
And that's the main reason for it.
A sensational note in "Trud"
About the taiga still roaring.
And I crave to go scouting,
To leave and never return to this cage
To leave - as I am - deep into the enemy's rear.
The press from fraternal countries informs me:
The Poles are recovering from stress.
Pest Lech Walesa is pinned down,
He who dreamed of poisoning all of Warsaw.
Yes, not everyone has grasped the essence of progress
And sometimes they can't see the forest for the trees.
The aggressor rattles his ammunition,
But TASS is authorized to announce:
"Heavy smog has enveloped Washington.
Life is not fun without work
In the vaunted jungles of stone freedom,
Where the CIA and the Pentagon rule.
Among the capitalists of our countries
The frenzy of war psychosis is growing.
They frighten with the red threat
The deceived workers and peasants.
And Reagan - a thief, a cowboy, and a pederast -
Has put the world on a nuclear map."
I'm anxious. I bite my mattress.
I tremble like an SS-20 before launch.
The hockey game is over. Dragonflies are on.
And on the second channel, they're raping the clarinet.
How can they? There's a threat looming!
And there's nothing scarier than a threat!
Yes, I came out of my binge just in time...
We won't give up our native Kostroma!
My beloved city can sleep peacefully
And peacefully turn green in the midst of winter.
I'll pull my Budenovka over my head.
Am I not a patriot, even though I drink?
I'll hand in a bag of empty bottles to the Peace Fund
And I'll make a parachute out of my mattress.
I'll take an advance. I'll buy myself a ticket
For the first flight to Western Europe.
In the Hamburg square - pardon me, I need the toilet! -
I'll pull the ring and unwind the straps.
I'll walk like a lynx, from the Alps to the Onega
Along the path of partisan highways.
Everything goes downhill - trams and carts.
Don't forget Stalingrad, you bastards!
I'll count all the bayonets and guns.
Let my contact be exposed -
I crawl around traps
And I get on the air at any cost.
I am the shield and sword of my native Land of Soviets!
Before they can surround me -
I'll break the wings of all the rockets,
To report to the mainland:
Like, a proletarian fig to Bonn.
Tell Mom - NATO is on my tail!
Your son fights to the last bullet
On an unnamed enemy hill.
I want to jump under the wheels with a grenade,
But manage to swallow the unit's banner.
Then keep silent during torture and interrogations,
And before death - sing about Katyusha.
The hangover was getting worse. It's time to take a pill.
A secret call sign was buzzing in my ears.
I so want to go scouting on weekends.
Come on, guys! Who's with me?