Paroles et traduction Вандер Фил - Рим-Париж-Милан

Рим-Париж-Милан

Истории кончаются, но не сдаются
Архивов не терпят огни революций
В архивах не сыщешь любви и страданья
На пыльных страницах лишь боль ожиданья
С моста Иена и с моста Александра
Во время прогулок и долгих и странных
В таинственных бликах парижских гризайлей
Он видел глаза всех Лаур и Азалий
И маленькой квартирки прокуренный голос
И старые ботинки - намеком на молодость
И снова хозяин потребует ренту
А значит для песен нет лучше момента
Последние сто франков - и на баррикады
Свободы там не встретишь, но видно так надо
Для вечных влюбленных в Латинском Квартале
Огни революций специально включали
И вот он поскользнулся на шкурке банана
И умер нечаянно, но без обмана
И желтые листья летели над Сеной
И аккордеон заливался сиреной
А сброшенную кожу своей Мелюзины
Он так и не узнал под стеклом магазина
Зачем он не заметил в глазах ее нежность?
Простит ли Париж ему эту небрежность?
Все было пунктирно и сентементально
Как Эйфелева башня в вечернем тумане
Как наша эпоха, бежавшая плохо
От ленточки "старт" до последнего вздоха
Крути, кинематограф, мне эту love story
Годаровские зайчики на старом заборе
Калитка в Париж открывается тайно
И ты говоришь, как всегда - До свиданья

Rome-Paris-Milan

Stories end, but they don't surrender,
The flames of revolutions tolerate no archives,
In archives, you won't find love and suffering,
On dusty pages, only the pain of anticipation.
From the Jena Bridge and the Alexander Bridge,
During walks, both long and strange,
In the mysterious reflections of Parisian grisailles,
He saw the eyes of all the Lauras and Azaleas.
And the smoky voice of a small apartment,
And old shoes - a hint of youth,
And again the landlord will demand rent,
Which means there's no better time for songs.
The last hundred francs - and onto the barricades,
You won't find freedom there, but it seems it must be done,
For those eternally in love in the Latin Quarter,
The flames of revolutions were specially lit.
And so he slipped on a banana peel,
And died accidentally, but without deceit.
And yellow leaves flew over the Seine,
And the accordion poured out like a siren,
And the shed skin of his Melusine,
He never recognized under the glass of the shop window.
Why didn't he notice the tenderness in her eyes?
Will Paris forgive him this negligence?
Everything was dotted and sentimental,
Like the Eiffel Tower in the evening fog,
Like our era, running poorly,
From the "start" ribbon to the last breath.
Spin, cinematograph, this love story for me,
Godard's bunnies on an old fence,
The gate to Paris opens secretly,
And you say, as always - Goodbye.