Paroles et traduction Владимир Высоцкий - Сорок девять дней

Сорок девять дней

И суров же ты, климат охотский
Уже третий день ураган
Встаёт у руля сам Крючковский
На отдых уходит орхан

Стихия реветь продолжала
Но Тихий ревел океан
Зиганшин стоял у штурвала
И глаз ни на миг не смыкал

На службе он воин заправский
И штурман заправский он тут
Зиганшин, Крючковский, Поплавский
Под палубой песни поют

Лежали все четверо в лёжку
Ни лодки, ни крошки вокруг
Зиганшин скрутил козью ножку
Слабевшими пальцами рук

Рубка консервов и суп из картошки одной
Всё меньше здоровья и нервов
Всё больше желанья домой

Последнюю съели картошку
Взглянули друг другу в глаза
Когда ел Поплавский гармошку
Крутая скатилась слеза

Сердца продолжали работу
Но реже становится стук
Спокойный, но слабый Федотов
Хватал предпоследний каблук

Зиганшин крепился, держался
Бодрил, сам был бледный как тень
И то, что сказать собирался
Сказал лишь на следующий день

"Друзья! Через час, дорогие!
Ребята! Ещё через час
Ведь нас не сломила стихия
Так голод ли сломит ли нас!"

"Забудем про пищу, чего там!
А вспомним про наш взвод солдат"
"Узнать бы" — стал бредить Федотов
"А что у нас в части едят?"

И вдруг: не мираж ли, не миф ли
Какое-то судно идёт!
К биноклю все сразу приникли
А с судна летел вертолёт

Окончены все переплёты
Вновь служат. Что, взял, океан?!
Зиганшин, Крючковский, Поплавский, Федотов
А с ними Зиганшин Асхан!

Forty-Nine Days

The Okhotsk climate is harsh, my dear,
A hurricane's raged for three days,
Kryuchkovsky takes the helm himself,
The storm gives the crew no delays.

The elements continued to roar,
The Pacific echoed the sound,
Ziganshin stood firm at the wheel,
His eyes never leaving the ground.

He's a seasoned warrior at sea,
A skilled navigator, it's true,
Ziganshin, Kryuchkovsky, Poplavsky,
Singing songs below, just us few.

The four of them lay huddled low,
No boat, no crumb in sight,
Ziganshin rolled a "goat's leg" smoke,
With fingers losing their might.

Canned food and soup from a single potato,
Health and nerves wearing thin,
The longing for home ever growing,

The last potato they did consume,
Looking into each other's eyes,
As Poplavsky ate his harmonica,
A single tear began to rise.

Their hearts continued to beat,
But the rhythm started to slow,
Calm, but weak, was Fedotov,
Chewing on his heel, don't you know.

Ziganshin held on, stayed strong,
Cheering others, pale as a ghost,
What he meant to say that day,
He only said the following post.

"Friends! In an hour, my dears!
Guys! In just another hour's time,
The storm couldn't break our spirit,
So hunger won't be our crime!"

"Forget about food, what's the use?
Let's recall our soldier squad,
"I wonder," Fedotov started to rave,
"What are they eating back at the pad?"

And suddenly: a mirage, a myth?
A vessel appears on the scene!
They all grabbed binoculars with swift,
A helicopter from the ship, it did convene.

All trials and troubles are past,
They serve again, oh vast ocean blue,
Ziganshin, Kryuchkovsky, Poplavsky, Fedotov,
And with them, Ziganshin Ashan, too!