Paroles et traduction ДДТ - В ресторане

В ресторане

С душой Достоевского, с комплексами Блока
Я в ресторане сидел, меня тошнило от сока
Судьбу разъел как бронхит синдром Льва Толстого,
Непротивление слева, справа грубое слово
Господь сорвал голос, его мало кто слышит,
Но жизнь и так хороша, и поэтому дышит
Моя любовь к миру слева, там где пышная Клава,
Где ест яблоки Ева, где моя Слава.
Боже, как хорошо, как легки эти двери,
Я в них спокойно вошел, на блюдах птицы и звери
Я немного грустил, как могила Шагала,
Спросили: "кто виноват?", ответил - "выпили мало"
Но тут ты появилась и этот бред вспыхнул храмом,
И я как старый Дионис, стал мифологическим срамом,
Как на невольничьих рынках стояла Родина голой
На подмостках Европы, с крылами до пола
И я забыл кем я стал, и я проклял искусство,
Понял я, что давно боялся этого чувства,
И я с тоской Мондельштама упал на колени
Прости меня, я люблю твои овалы и тени
И вдруг что-то влетело в эту щель между нами,
Что-то сверкнуло и толпы радостной пыли
По проспекту поплыли, неся в руках знамя,
Ты узнала меня и мы секунду любили
И мы секунду любили
И мы секунду любили
И мы секунду

In the Restaurant

With Dostoevsky's soul, with Blok's complexes,
I sat in the restaurant, nauseated by the juice.
Fate gnawed at me like bronchitis, Leo Tolstoy's syndrome,
Non-resistance on the left, a rude word on the right.
The Lord lost his voice, few can hear him,
But life is still good, and that's why it breathes.
My love for the world is on the left, where the curvaceous Klava is,
Where Eve eats apples, where my Slava is.
God, how good it is, how light these doors are,
I calmly entered them, birds and beasts on platters.
I felt a slight sadness, like Chagall's grave,
They asked: "Who's to blame?", I answered: "We haven't drunk enough".
But then you appeared and this delirium ignited like a temple,
And I, like an old Dionysus, became a mythological mess,
Like on slave markets, my Motherland stood naked
On the stages of Europe, with wings down to the floor.
And I forgot who I had become, and I cursed art,
I realized that I had long been afraid of this feeling,
And with Mandelstam's longing, I fell to my knees,
Forgive me, I love your curves and shadows.
And suddenly something flew into this gap between us,
Something sparkled and crowds of joyful dust
Floated down the avenue, carrying a banner in their hands,
You recognized me and we loved each other for a second.
And we loved each other for a second,
And we loved each other for a second,
And we for a second