Paroles et traduction ДДТ - Правда на Правду

Правда на Правду

Страна швыряла этой ночью мутной сволочью.
И разменяв добро на зло, как деньги старые на новые,
Рванула асфальт, когда он на щеке, как водка с горечью,
И окна, окна были первые готовые.
И зло на заливном коне взмахнуло шашкою.
Добро, оно всегда без кулаков, трясло культяшками.
Пыталась жалость убедить, помочь опомниться,
Но всё быстрее и точней летела конница.
Аплодисменты. На манеж под звездным куполом
Повыпускала ночь зверей и замяукала,
И заалекала, вспотела, вмиг состарилась,
И побледнела, и струхнула, и затарилась
Чем бог послал, а черт, а черт, а черт подсунул им,
А он ведь старый театрал, ха-ха, он любит грим.
Тела вдруг стали все огромные да полые,
И пьяница сапожник - память нам оставил пленки голыми.
Refrain:
Правда на правду,
Вера на икону,
А земля да на цветы,
Это я да это ты.
Страна швыряла этой, этой ночью сволочью.
Закат, когда он на щеке как водка с горечью.
Страх покрывал все матом, будто потом, страх брел по городу.
Ночное небо было дотом, оно еще напоминало чью-то бороду...
Провинция зевала, грустно нервно в телевизоры.
А кто-то просто шел домой и ел яичницу,
Дышали трупы тихо, мерно под скальпелем провизора,
А кто-то в зеркале вертел уже своею личностью.
Страну рвало, она согнувшись пополам искала помощи,
А помощь танков по лоткам давила овощи.
Аплодисменты, бис, везде ревело зрелище,
Стреляло право по беде - увидишь где еще?
Страна рыдала жирной правдой, так и не поняв истины.
Реанимация визжала, выла бабой, последней пристанью.
Пенсионеры с палками рубились в городки с милицией,
А репортеры, с галками, их угощали блицами.
Судьба пила, крестясь, и блядовала с магами,
Брели беззубые старухи да с зубами флагами.
Да, повар голод подмешал им в жидкий суп довольно пороху,
Герои крыли тут и там огнем по шороху.
И справедливость думала занять чью-либо сторону,
Потом решила, как всегда, пусть будет смерти поровну.
Да погибали эти окна, эти крыши первыми.
Все пули были здесь равны все мысли верными.
Аплодисменты, бис, везде ревело зрелище.
Стреляло право по беде - увидишь где еще.
И лишь в гримерке церкви пустота, в тиши да в ладане,
Где высота да простота, где баррикады ада нет.
Она горела в вышине, без дыма пламени.
Я на колени тоже встал, коснувшись этого единственного знамени.
Refrain
Страна швыряла прошлой ночью мутной сволочью.
Страна скребла лопатой утром по крови покрытой инеем.
Да по утрам вся грязь, все лужи отражают синее.
Асфальт когда он на щеке, как водка с горечью.
На память фото пирамид с пустыми окнами-глазницами,
Аплодисменты, чудный вид, с листом кленовым да с синицами.
А будущее, что только родилось, беззвучно плакало,
А время тикало себе, а сердце такало.
И...
Refrain
Еще!
Refrain

Truth on Truth

The country was hurling with murky scum last night.
And exchanging good for evil, like old money for new,
It tore up the asphalt, while it stung like vodka with bitterness,
And the windows, the windows were the first ones ready.
And evil on a заливно́й steed brandished its saber.
Goodness, always fistless, shook its stumps.
Pity tried to persuade, to help come to its senses,
But the cavalry flew faster and more precisely.
Applause. Into the arena under the starry dome
The night released the beasts and meowed,
And howled, sweated, instantly aged,
And turned pale, and flinched, and stocked up
With whatever God sent, and the devil, the devil slipped them,
And he's an old theater-goer, ha-ha, he loves the grime.
Bodies suddenly became huge and hollow,
And the drunkard shoemaker - left us the memory films naked.
Refrain:
Truth on truth,
Faith on the icon,
And the earth on the flowers,
It's me and it's you.
The country was hurling with scum this, this night.
Sunset, when it burns on the cheek like vodka with bitterness.
Fear covered everything with swearing, like sweat, fear wandered through the city.
The night sky was a pillbox, it still resembled someone's beard...
The province yawned, sadly nervously at the televisions.
And someone just walked home and ate scrambled eggs,
Corpses breathed quietly, measuredly under the pharmacist's scalpel,
And someone in the mirror was already twisting their personality.
The country was vomiting, bent in half, it sought help,
And the help of tanks crushed vegetables on the stalls.
Applause, encore, the spectacle roared everywhere,
The law shot at trouble - where else will you see that?
The country sobbed with greasy truth, never understanding the truth.
Resuscitation screamed, howled like a woman, the last refuge.
Pensioners with sticks played gorodki with the police,
And reporters, with jackdaws, treated them to flashes.
Fate drank, crossing itself, and fornicated with magicians,
Toothless old women wandered with flags with teeth.
Yes, the cook mixed enough gunpowder into their thin soup,
Heroes covered here and there with fire at the rustle.
And justice thought to take someone's side,
Then decided, as always, let death be equal.
Yes, these windows, these roofs perished first.
All bullets here were equal, all thoughts were true.
Applause, encore, the spectacle roared everywhere,
The law shot at trouble - where else will you see that.
And only in the church's dressing room there is emptiness, in silence and incense,
Where there is height and simplicity, where there are no barricades of hell.
It burned on high, without smoke or flame.
I also fell to my knees, touching this only banner.
Refrain
The country was hurling with murky scum last night.
The country scraped with a shovel in the morning over the blood covered with frost.
Yes, in the mornings, all the dirt, all the puddles reflect blue.
Asphalt when it burns on the cheek, like vodka with bitterness.
In memory, a photo of pyramids with empty eye-socket windows,
Applause, a wonderful view, with a maple leaf and tits.
And the future, just born, cried silently,
And time ticked away, and the heart throbbed.
And...
Refrain
More!
Refrain