Paroles et traduction Егор и Опизденевшие - Сто лет одиночества

Сто лет одиночества

И будет целебный хлеб
Словно нипочем
Словно многоточие
И напроломное лето моё
Однофамильное
Одноимённое
Губы в трубочку
Нить — в иголочку
Не жисть — а сорочинская ярмарка!
Заскорузло любили
Освинело горевали
Подбрасывали вверх догорелую искорку
Раскрашивали домики нетрезвыми красочками
Назывались груздями, полезали в кузова
Блуждали по мирам, словно вши по затылкам
Триумфально кочевали по невымытым стаканам
По натруженным умам
По испуганным телам
По отсыревшим потолкам
Выпадали друг за другом как молочные зубы
Испускали дух и крик
Пузырились топкой мелочью
В оттопыренных карманах деревянных пиджаков
Кипучие могучие никем не победимые
Словно обожжённые богами горшки
А за спинами таились
Лыжи в сенях
Санки
Салазки
Сказки
Арабески
На седьмой день ему все остопиздело:
Пускай всё бурно расцветает кишками наружу
На север, на запад, на юг, на восток
Пусть будет внезапно
Пусть будет неслыханно
Пусть прямо из глотки
Пусть прямо из зеркала
Безобразно рванет из-под кожи
Древесно-мясные волокна
Моя самовольная вздорная радость
ЧУДОВИЩНАЯ весна!.
Чтоб клевать пучеглазое зерно на закате
Целовать неудержимые ладони на заре
Топни ногою
и вылетят нахуй все стёкла и двери
глаза вилки ложки
и складные карманные ножички

Ещё одна свирепая история любви
Грустная сказочка про свинью-копилку
Развеселый анекдотец про то как Свидригайлов
собирался в Америку
Везучий, как зеркало, отразившее пожар
Новогодний, как полнолуние, потно зажатое в кулаке
Долгожданный, словно звонкое змеиное колечко
Единственный, словно вскользь брошенное словечко
Замечательный, словно сто добровольных лет
Одиночествтва.

One Hundred Years of Solitude

And there will be healing bread
As if nothing happened
Like an ellipsis
And my headstrong summer
A homophone
An eponym
Lips into a tube
Thread into a needle
Not life, but the Sorochinskaya fair!
They loved with crust
They mourned with swine
They tossed up a burned-out spark
They painted houses with drunken paints
They called themselves mushrooms, climbed into bodies
They wandered through the worlds, like lice on the back of the head
They triumphantly roamed through unwashed glasses
Through labored minds
Through frightened bodies
Through damp ceilings
They fell out one after another like baby teeth
They gave up their spirit and cried
They bubbled with hot trifles
In the bulging pockets of wooden jackets
Boiling, mighty invincible by anyone
Like pots burned by the gods
And behind their backs they hid:
Skis in the hallway
Sleds
Sleds
Fairy tales
Arabesques
On the seventh day he was fed up with everything:
Let everything bloom violently with intestines inside out
To the north, to the west, to the south, to the east
Let it be sudden
Let it be unheard of
Let it burst out from under the skin right out of the throat
Let it burst out right out of the mirror
Ugly
Woody meat fibers
My willful, absurd joy
MONSTROUS spring!.
To peck at the bulging grain at sunset
To kiss the unrestrained palms at dawn
Stomp your foot
And all the glass and doors will fly out
Eyes, forks, spoons
And pocket knives

Another fierce love story
A sad fairy tale about the piggy bank
A hilarious anecdote about how Svidrigailov
Was going to America
Lucky as a mirror reflecting a fire
As festive as a full moon, sweaty, clenched in a fist
Long-awaited, like a sonorous snake ring
Unique, like a casually dropped word
Wonderful, like a hundred voluntary years
Of loneliness.