Paroles et traduction Ноггано - А. Пальчиков

А. Пальчиков

А наркоманы тоже люди,
Тоже хочут о хорошем говорить.
А не о елках всяких,
Там дикорастущих,
Но все ближе ближе осень,
Руки тянутся к природе,
Губы ждут хмельного дыма половить!

Йоу, Ноггано,
Йоу, здесь Антон Пальчиков!
Мс, Йоу, йоу!

Ноггано под напасом пас за Пальчиковым
Когда Антон был еще маленьким мальчиком.
Вкрадчиво, ненавязчиво вел слежение
Как Антон наводил наркотическое движение.
К сожалению Антон был падок,
На коктейли из травок и марок.
Тетрадок не марал Антон, не делал уроки.
Любил быть в хламе на уроках.
Тяжелый рок Антон любил за напор,
Слушал тяжелый рок под анапон,
Рейв любил, рэп тоже слушал,
Антоша-наркоша все колол и все кушал,
Ноггано спалил, как этот обсаженный леший
Плакал под Иванушек International.
Подмешивал в еду другу Егору,
Корень мандрагору, пугал Егора.
Пальчиков рос, но не в рост,
Метр сорок два у Антона рост.
Ноггано сжалился над этим шкетом,
И поговорил с ним в два штакета.
"Антон, ты себя не бережешь, куда ты прешь?"
Для убедительности к горлу нож.
Антон-плакса Ноггано поклялся,
Что после девятого класса в завязку.
Записался на секцию (Записался на секцию!)
Записался на секцию дзюдо,
Маленький Рембо в кимоно.
Сперва Антона все бороли,
Но быстро устал Антон от этой стремной роли.
Попер Антон, лютует на татами.
Бедро, болевые! Золотые медали.
Сборная района для Антона карьера.
У Антона хватка круче, чем у бультерьера.
Маленький, но грозный. Грозный, но душевный.
Антон Пальчиков здесь номер первый!
Старшаки потянули Антона в команду.
На колхозном рынке получать лаванду.
Антону 18, все его боятся,
От армии даже не надо отмазываться,
С таким ростом Антона списали в запас.
Ноггано рад за Антона, но пас.
Кроссовки адидас торшен.
Каждый третий лох на районе Антону что-то должен.
Пожил Антон так и понял,
Что что-то не так и встретил Ноггано.
Тем временем Ноггано из крутого хулигана
Превратился в хронического наркомана.
Нутро Ноггано принимало пять кубов мака,
Вдогон два трамала. А если было мало,
А было мало, еще пять кубов и конвалюта трамала.
Пивка для глянца и прогулочка,
По центральной улице с телочкой под ручку.
Короче замутились Антон и Ноггано,
Купили маковой соломы аж два стакана!
Бутыль растворителя, варево на факелах.
Раствор в баянах, парни на кайфах.
И поперли нереальные прогоны,
Взяли в заложники сына участкового.
Позвонили мусору, выдвинули требования.
Миллион долларов, забили время.
Пришли на стрелу, мусоренок в подвале,
Е*ать! Как нас соборовцы пытали!
Пытали, пытали, пытали, пытали, пытали, пытали, пытали, пытали,
И запытали, я отключился, очнулся у Антона дома,
Он со сбитыми кулаками, базар по телефону.
Короче, красава положил 35 мусорских тел,
И на прощание поджог отдел.
Вышел на улицу и у какого-то хипаря
Толя отобрал гитару, не зря.
Посмотрел на горящий отдел,
Взял ля минор и эту грустную телегу спел:
Болит душа от потерь, верю я, ты тоже верь!
Наступит день, уйдет печаль, предет весна, уйдет февраль!
А еще Толя то вставленный был!
То то его как забирает, слышь?
В пол педаль, время стоп...
А мусарня горит, а Толя поет, а время идет.

Лето, осень, папиросим, 228, 228.
Лето, осень, папиросим, 228, 228.
Лето, осень, папиросим, 228, 228.
Лето, осень, папиросим, 228, 228.
Лето, осень, папиросим, 228, 228.
Лето, осень, папиросим, 228, 228.
Лето, осень, папиросим.

A. Palchikov

And drug addicts are people too, baby,
They also want to talk about good things.
And not about any Christmas trees,
There are wild ones,
But autumn is getting closer and closer,
Hands are drawn to nature,
Lips are waiting to catch the intoxicating smoke!

Yo, Noggano,
Yo, this is Anton Palchikov!
Yo, Yo, yo!

Noggano was keeping an eye on Palchikov
When Anton was still a little boy.
Stealthily, unobtrusively monitored
How Anton led the drug movement.
Unfortunately, Anton was greedy,
For cocktails of herbs and brands.
Anton did not soil notebooks, did not do his homework.
He loved to be stoned in class.
Anton loved heavy rock for its drive,
Listened to heavy rock under anapon,
He loved rave, he also listened to rap,
Antosha-narkosha pricked everything and ate everything,
Noggano saw how this stoned goblin
Cried under Ivanushki International.
He mixed mandrake root into his friend Yegor's food,
Scared Yegor.
Palchikov grew, but not in height,
A meter forty-two is Anton's height.
Noggano took pity on this sucker,
And talked to him with two stakes.
"Anton, you're not taking care of yourself, where are you going?"
A knife to the throat for persuasiveness.
Relaxed Anton swore to Noggano,
That after the ninth grade he'll tie up.
Signed up for the section (Signed up for the section!)
Signed up for the judo section,
Little Rambo in kimono.
At first everyone wrestled Anton,
But Anton quickly got tired of this lousy role.
Anton goes, raging on the tatami.
Hip, pain! Gold medals.
District team for Anton career.
Anton's grip is stronger than that of a bull terrier.
Small but formidable. Formidable, but sincere.
Anton Palchikov is number one here!
The elders pulled Anton into the team.
At the collective farm market to receive lavender.
Anton is 18, everyone is afraid of him,
You don't even have to get out of the army,
With such growth, Anton was written off to the reserve.
Noggano is happy for Anton, but pass.
Adidas torsion sneakers.
Every third sucker in the area owes Anton something.
Anton lived like this and realized,
That something was wrong and he met Noggano.
Meanwhile, Noggano from a cool bully
Turned into a chronic drug addict.
Noggano's insides took five cubes of poppy,
Two tramal in pursuit. And if it was not enough,
And it was not enough, five more cubes and a tramal convolute.
Beer for gloss and a walk,
Along the central street with a heifer by the handle.
In short, Anton and Noggano got confused,
Bought poppy straw, as many as two glasses!
A bottle of solvent, a brew on torches.
The solution is in the bayans, guys are high.
And unreal races went,
They took the policeman's son hostage.
Called the garbage, put forward demands.
A million dollars, they set the time.
Came to the arrow, the garbage kid in the basement,
Fuck! How the cathedral people tortured us!
They tortured, tortured, tortured, tortured, tortured, tortured, tortured, tortured,
And they tortured me, I passed out, woke up at Anton's house,
He's got broken knuckles, talking on the phone.
In short, handsome put 35 cop bodies,
And goodbye set fire to the department.
Went out into the street and some hippie
Tolya took away the guitar, not in vain.
Looked at the burning department,
He took A minor and sang this sad cart:
My soul aches from losses, I believe, you believe too!
The day will come, sadness will go away, spring will come, February will go away!
And Tolya was also inserted!
That's how it takes him, hear?
Pedal to the floor, time stop...
And the cops are burning, and Tolya is singing, and time goes by.

Summer, autumn, we smoke, 228, 228.
Summer, autumn, we smoke, 228, 228.
Summer, autumn, we smoke, 228, 228.
Summer, autumn, we smoke, 228, 228.
Summer, autumn, we smoke, 228, 228.
Summer, autumn, we smoke, 228, 228.
Summer, autumn, we smoke.