Paroles et traduction ЭММА М - Душа

Душа

Он стоит у окна и слушает звуки музыки, из раскрытой форточки.
Он совсем еще мал, ничьих душ не ломал, не знает, что такое зависть.
И лицемерие.
А я смотрю на него и от земли далеко, меня практически не видно.
За пеленой облаков.
И детские пальцы сгребают в ладони черные, колючие комья снега.
Ему пока рано говорить о смерти, мрачные мысли не успели сьесть всё светлое.
Кубики в детском саду не найдут, он их спрятал, они не правильные.
Тоже лгут.
Почему только здесь, а не там, только здесь можно плакать и падать.
А там можно бегать и верить, что можешь летать.
И не ждать тихого часа.
Он стоит возле дома, так много вопросов, так мало тем.
Кто ответит?
Сквозь кинескопы телевизоров.
Солнцезащитных стекол троллейбуса.
Мы разгадали тайны ребусов, бег часов.
Сквозь ультразвук электростанций, здесь никто не захотел остаться.
Утекает чистая душа, не спеша.
Поскорей бы в школу, там есть перемены, а здесь их нет.
Папа бросил бы пить и ругаться, если бы мама была жива.
Он слушает музыку, и каждую ноту растягивает, через жизнь.
И чьи-то невидимые пальцы касаются клавиш.
Он никого не бросал и не бил никого из-за денег.
Эта осень чужими словами расширила память о маме.
Память, о маме.
А я давно далеко, он не видит меня, не слышит моих шагов.
Он не моргая смотрит вдаль, голубыми, большими глазами.
Сквозь кинескопы телевизоров.
Солнцезащитных стекол троллейбуса.
Мы разгадали тайны ребусов, бег часов.
Сквозь ультразвук электростанций, здесь никто не захотел остаться.
Утекает чистая душа, не спеша.
Сквозь кинескопы телевизоров.
Солнцезащитных стекол троллейбуса.
Мы разгадали тайны ребусов, бег часов.
Сквозь ультразвук электростанций, здесь никто не захотел остаться.
Утекает чистая душа, не спеша.

Soul

He stands by the window and listens to the sounds of music, from the open window.
He is still very young, has not broken anyone's souls, does not know what envy is.
And hypocrisy.
And I look at him and far away from the ground, I am practically invisible.
Behind a veil of clouds.
And children's fingers rake black, prickly clumps of snow into their palms.
It is still too early for him to talk about death, gloomy thoughts have not yet had time to eat away at everything bright.
The cubes in kindergarten will not be found, he hid them, they are not correct.
They also lie.
Why only here, and not there, only here can you cry and fall.
And there you can run and believe that you can fly.
And do not wait for a quiet hour.
He stands near the house, so many questions, so few topics.
Who will answer them?
Through the kinescopes of televisions.
Sun-protection glasses of the trolleybus.
We have solved the secrets of puzzles, the running of hours.
Through the ultrasound of power plants, no one wanted to stay here.
A pure soul is leaking out, slowly.
I wish I could go to school soon, there are changes there, but here there are none.
Dad would stop drinking and swearing if Mom was alive.
He listens to music and stretches each note, through life.
And someone's invisible fingers touch the keys.
He never abandoned anyone and never beat anyone for money.
This autumn with alien words has expanded the memory of mom.
Memory, about mom.
And I have been far away for a long time, he does not see me, does not hear my steps.
He looks into the distance without blinking, with big blue eyes.
Through the kinescopes of televisions.
Sun-protection glasses of the trolleybus.
We have solved the secrets of puzzles, the running of hours.
Through the ultrasound of power plants, no one wanted to stay here.
A pure soul is leaking out, slowly.
Through the kinescopes of televisions.
Sun-protection glasses of the trolleybus.
We have solved the secrets of puzzles, the running of hours.
Through the ultrasound of power plants, no one wanted to stay here.
A pure soul is leaking out, slowly.