Текст и перевод песни Andrea Mirò - Un Giudice - Live 2002

Un Giudice - Live 2002

Cosa vuol dire avere un metro e mezzo di statura
Ve lo rivelan gli occhi e le battute della gente
O la curiosità di una ragazza irriverente
Che li avvicina solo per un suo dubbio impertinente
Vuole scoprir se è vero quanto si dice intorno ai nani
Che siano i più forniti della virtù meno apparente
Fra tutte le virtù la più indecente

Passano gli anni, i mesi e, se li conti, anche i minuti
È triste trovarsi adulti senza essere cresciuti
La maldicenza insiste, batte la lingua sul tamburo
Fino a dire che un nano è una carogna di sicuro
Perché ha il cuore troppo, troppo vicino al buco del culo

Fu nelle notti insonni, vegliate al lume del rancore
Che preparai gli esami, diventai procuratore
Per imboccare la strada che dalle panche di una cattedrale
Porta alla sacrestia quindi alla cattedra di un tribunale
Giudice finalmente, arbitro in terra del bene e del male

E allora la mia statura non dispensò più buonumore
A chi alla sbarra in piedi mi diceva "Vostro Onore"
E di affidarli al boia fu un piacere del tutto mio
Prima di genuflettermi nell'ora dell'addio
Non conoscendo affatto la statura di Dio

Судья - Концерт 2002

Что значит быть ростом полтора метра?
Вам расскажут об этом глаза и шутки людей,
Или любопытство дерзкой девчонки,
Которая подходит лишь из-за своего наглого вопроса.
Она хочет узнать, правда ли то, что говорят о карликах,
Что они самые одарённые в наименее заметной добродетели,
Среди всех добродетелей самой непристойной.

Идут годы, месяцы, а если считать, то и минуты.
Печально становиться взрослым, так и не вырастая.
Злословие настаивает, язык бьёт в барабан,
Пока не скажет, что карлик - точно мерзавец,
Потому что его сердце слишком, слишком близко к заднице.

В бессонные ночи, бдя при свете обиды,
Я готовилась к экзаменам, стала прокурором,
Чтобы встать на путь, который от скамей собора
Ведёт в ризницу, а затем к кафедре суда.
Наконец-то судья, земной арбитр добра и зла.

И тогда мой рост больше не вызывал хорошего настроения
У тех, кто у барьера стоя говорил мне: "Ваша Честь".
И отправить их на плаху было моим удовольствием,
Прежде чем преклонить колени в час прощания,
Совершенно не зная роста Бога.