Miserere Canyengue - Astor Piazzolla перевод на русский

Miserere Canyengue

Hoy, que a los poetas y a los pungas y a las locas
Les saldrá otra vez un cuervo blanco por la boca
Hoy, que por el dos profundo y fijo de los dados
Miran de otro mundo dos ojitos alunados
Hoy, que irá a buscar su par por bares espantosos
La cansada pierna de neón de un luminoso
Hoy, que en la aburrida tangazón de algún cortado, un arlequín
Que vio la punta del piolín
Se hundió abrazado de un terrón

Con restos de antiguos frescones en llamas
Pondremos candiles las viejas madamas
Atávicos signos de supersticiones
Tendrán nuestras uñas de antiguos ladrones
Las viejas madamas abriendo los lechos
Tendremos la hoja de té entre los pechos
Con un antifaz de charol en la jeta
Daremos maitines con dos palanquetas
Que hoy viene la Niña y estarán en flor
La yeta y el vino y un re muy menor

Porque estaba escrito con sal en los muros
De esta catacumba porteñezca y sora
Y abrimos al grito de siete bandolas
Un séptimo censo en un fardo inmaduro
Porque estaba escrito con tango este día
Y afuera hay olvido y es martes y es trece
Dará un negro gallo de sangre tres veces
La pascua canyengue que anuncia María

Ya viene la Niña buscando el mulato
Camino al abismo montada en su gato

Son reas candelas de luz en cuclillas
Sus ojos que alumbran corriendo las lozas
Pequeñas auroras polares de cosas
Muy viejas que habitan las alcantarillas
Le queman las noches detrás de la frente
Como húmedas monjas de polvo que zurcen
Rezando morbosas milongas
Sus dulces, calladas y extrañas ojeras calientes

La Niña ha llegado, la Niña cayó
Diremos un cántico en clave de no

Desde hoy para siempre condeno a tu sombra
Que en pena y robada a la mano de Dios
Regrese al asfalto dramática y sora
Y arrastre tu culpa bien hembra y bien sombra
Sangrada por siete navajas de sol

María torcaza, María en el buche
Te harán los martirios su sórdido estuche
María de un beso, María qué risa
Te trincan los muslos dos manos precisas
María de un whisky, María en las rocas
Qué gusto a la vuelta tendrás en la boca
María bufosa, María de amén
Y un punto escarlata tendrás en la sien

Allá va la sombra de María a su otro infierno
Sólo queda aquí la vaina rosa de su cuerpo
Tiene todo el mal del mundo en flor
Cabal y abierto hasta el final
Y sin embargo el corazón
Se le ha negado a ser peor

Ladrón, antiguo mayor
Su corazón está muerto

Мизерере Каньенге

Сегодня, когда поэтам, карманникам и безумцам
Вновь белый ворон изо рта вылетит
Сегодня, когда сквозь двойку глубинную на костях
Два лунных глазка из иного мира глядят
Сегодня, когда пойдёт искать пару по жутким барам
Усталая неоновая нога вывески
Сегодня, когда в скучном танго-чаепитии, арлекин
Увидевший кончик верёвки
Погрузился, обняв кусок сахара

С остатками древних оргий в пламени
Мы, старые мадамы, зажжём светильники
Атавистические знаки суеверий
Будут на наших ногтях древних воров
Старые мадамы, раскрывая ложа
Будем держать чайный лист меж грудей
С лакированной маской на морде
Совершим утреню двумя отмычками
Ибо сегодня придёт Девчонка, и расцветут
Неудача, вино и ре-минор

Ибо было написано солью на стенах
Этой портовой катакомбы унылой и хмельной
И мы открыли на крик семи бандол
Седьмую перепись в незрелом тюке
Ибо был этот день написан танго
А снаружи забвенье, и вторник, и тринадцать
Чёрный петух крови прокричит трижды
Каньенговую пасху, что возвещает Мария

Вот идёт Девчонка, ища мулата
К бездне дорогой, верхом на своём коте

Её глаза – свечи на корточках света
Озаряющие бегущие плиты
Малые полярные зори вещей
Очень старых, живущих в сточных канавах
Ночи горят у неё за лбом
Как влажные монахини из пыли, что шьют
Молясь сладострастные милонги
Её сладкие, тихие и странные тёплые синяки

Девчонка пришла, Девчонка упала
Спое́м мы песнопенье в тональности "нет"

Отныне навеки кляну твою тень
Что, страдая, украденная у Божьей руки
Вернётся на асфальт – драматична и пьяна
И потащит твою вину, так женственно и тёмно
Истекая от семи солнечных ножей

Мария-горлица, Мария в зобе
Сделают мученья твой грязный футляр
Мария поцелуя, Мария-хохотушка
Схватят твои бёдра две точные руки
Мария виски, Мария на скалах
Какой вкус на повороте будет у тебя во рту
Мария-пьянчужка, Мария-аминь
И алая точка будет у тебя на виске

Вон уходит тень Марии в свой другой ад
Остаётся лишь розовый футляр её тела
В ней весь мировой расцвет зла
Полный и явный до самого конца
И всё же сердце
Отказалось стать хуже

Вор, древний старшина
Её сердце мертво