Текст и перевод песни Bobby Bare - Willie Jones

Willie Jones

Willie Jones was a man I met when I lived in Baltimore
I was a guard and he was doing time
In the three long years he stayed there I got to know him well
Willie Jones was a friend of mine

He used to say, "Buddy, you know where I'm goin'
When they let me out of here
Alabama could be heaven if the Lord was there"
And he talked about the southland
Though he'd drifted from its shore
I never seen a man who loved it more

He talked about the whip-poor-wills in the Alabama night
Honeysuckle vine and sugarcane
Swimming holes and fishing poles and early morning frost
And sleeping under a tin roof when it rained

He talked about a country road and a cabin in the pines
And a girl with wavy long chestnut brown hair
He talked about the beauty of his Blue Ridge Mountain home
And damn near made me think that I was there

And he'd say, "Buddy, you know where I'm goin'
When they let me out of here
Alabama could be heaven if the Lord was there"
When a man ain't got no freedom
The time sure passes slow
Willie Jones had ten long years to go

It's been almost a years now since that hot night in July
Willie hit the guard and jumped the fence
I had my rifle ready but I couldn't let it fly
I shot over his head and we ain't seen him since

Then last week the postman brought a letter to my door
Marked no return address and no reply
It just said, "Nobody north of Birmingham is gonna see this boy again
But if you're ever down our way, won't you please drop by?"

Buddy, you know where I'm goin'
When they let me out of here
Alabama could be heaven if the Lord was there
And he talked about the southland
Though he'd drifted from its shore
Never seen a man who loved it more

Вилли Джонс

Вилли Джонс был человеком, с которым я познакомился, когда жил в Балтиморе,
Я был охранником, а он мотал срок.
За три долгих года, что он провел там, я хорошо узнал его,
Вилли Джонс был моим другом.

Он говорил: "Друг, ты же знаешь, куда я отправлюсь,
Когда меня отсюда выпустят,
Алабама могла бы быть раем, если бы там был Господь",
И он рассказывал о южных землях,
Хотя его и унесло от их берегов.
Я никогда не встречал человека, который любил бы их больше.

Он рассказывал о козодоях в алабамской ночи,
О жимолости, оплетающей виноград, и сахарном тростнике,
О заводях, где можно купаться, об удочках и утренних заморозках,
И о том, как спится под жестяной крышей, когда идет дождь.

Он рассказывал о проселочной дороге и хижине в сосновом лесу,
И о девушке с волнистыми длинными каштановыми волосами,
Он рассказывал о красоте своего дома в Голубых горах,
И, черт возьми, почти заставил меня почувствовать, что я там.

И он говорил: "Друг, ты же знаешь, куда я отправлюсь,
Когда меня отсюда выпустят,
Алабама могла бы быть раем, если бы там был Господь",
Когда у человека нет свободы,
Время тянется так медленно,
У Вилли Джонса было еще десять долгих лет.

Прошел почти год с той жаркой июльской ночи,
Вилли ударил охранника и перепрыгнул через ограду.
У меня была наготове винтовка, но я не мог выстрелить,
Я выстрелил поверх его головы, и с тех пор мы его не видели.

А на прошлой неделе почтальон принес письмо к моей двери,
Без обратного адреса и возможности ответить,
В нем просто говорилось: "Никто к северу от Бирмингема больше не увидит этого парня,
Но если ты когда-нибудь будешь в наших краях, не откажи в любезности, загляни в гости".

Друг, ты же знаешь, куда я отправлюсь,
Когда меня отсюда выпустят,
Алабама могла бы быть раем, если бы там был Господь",
И он рассказывал о южных землях,
Хотя его и унесло от их берегов.
Никогда не встречал человека, который любил бы их больше.