Текст и перевод песни Donna Taggart - Bright Blue Rose

Bright Blue Rose

I skimmed across black water, without first submerging onto the banks of an urban morning.
That hungers the first light much much more than the mountains ever do.
And she like a ghost beside me, goes down with the ease of a dolphin, and emerges, unlearned, unshamed, unharmed.
For she is the perfect creature, natural in every feature.
And i am the geek with the alchemist stone.
For all of you who must discover.
For all who seek to understand.
For having left the path of others, you'll find a very special hand.
It is a holy thing, it is a prcious time.
It is the only way.
Forget me nots among the snow, it's always been and so it goes, to ponder his death and his life eternally.
For all of you who must discover, for all who seek to understand.
For having left the path of others, you'll find a very special hand.
It is a holy thing.
It is a precious time.
It is the only way.
Forget me nots among the snow, it's always been and so it goes, to ponder his death and his life eternally.
One bright blue rose, outlived all those, two thousand years and still it grows, to ponder his death, and his life eternally.

Ярко-синяя роза

Я скользила по черной воде, не погружаясь сперва на берега городского утра,
Которое жаждет первый свет гораздо сильнее, чем когда-либо горы.
И она, словно призрак рядом со мной, погружается с легкостью дельфина и выходит на поверхность невинной, несломленной, невредимой.
Ибо она - идеальное создание, естественное в каждом своем проявлении.
А я - чудак с философским камнем.
Для всех вас, кто должен открыть,
Для всех, кто стремится понять.
Свернув с пути других, вы найдете особенную руку.
Это святая вещь, это драгоценное время.
Это единственный путь.
Незабудки среди снега, так было всегда, и так будет, размышлять о его смерти и его жизни вечно.
Для всех вас, кто должен открыть, для всех, кто стремится понять.
Свернув с пути других, вы найдете особенную руку.
Это святая вещь.
Это драгоценное время.
Это единственный путь.
Незабудки среди снега, так было всегда, и так будет, размышлять о его смерти и его жизни вечно.
Одна ярко-синяя роза пережила все те, две тысячи лет, и все еще растет, чтобы размышлять о его смерти и его жизни вечно.