Текст и перевод песни Elvis Costello - Red Cotton

Red Cotton

I′m cutting up her pure white dress
That I dyed red, that I dyed red
I'm putting scraps in cheap tin lockets
What time erases and memory mocks
I′ll send them over the ocean foam
Right into those gentle European homes

The slave ship 'Blessing' slipped from Liverpool
Over the waves the Royal Navy rules
To go and plunder the Kingdom of Benin
Where certain history ends and shame begins

Dahomey traders paid powder and shots
Line up their prisoners, sell them in lots
They packed them tight inside those coffin ships
And they took them to the brand new world
Of auction blocks and whips

So I′m cutting up her pure white dress
That I dyed red, that I dyed red
I′m putting scraps in cheap tin lockets
What time erases and memory mocks
I'll send them over the ocean foam
Right into those gentle European homes

White is the sheet on your fine linen bed
The blood stained red on each cotton thread
The merchants gathered at St. George′s Hall
To unveil the kneeling slave
Who is carved upon the wall

Picture the scene at the Old Salt House docks
They loaded the iron shackles and locks
Between a sandstone crocodile, a barrel and a bale
You will see the nameless faces
They were offering for sale

So I sing the praises of God's glory
As a blue cetacean floats in the basement
An elephant on the second storey
And they queue all day to see him
In my American Museum

But the Lord will judge us with fire and thunder
As man continues with all his blunders
It′s only money, it's only numbers
Maybe it is time to put aside these fictitious wonders

But man is feeble, man is puny
And if it should divide the union
There is no man who should own another
When he can′t even recognize his sister and his brother

Красный хлопок

Я разрезаю твое чистое белое платье,
Что я окрасил в красный, что я окрасил в красный.
Я кладу лоскутки в дешевые жестяные медальоны,
Что время стирает, а память искажает.
Я отправлю их через океанскую пену,
Прямо в эти уютные европейские дома.

Невольничий корабль «Благословение» ускользнул из Ливерпуля,
Над волнами властвует Королевский флот,
Чтобы идти и грабить Королевство Бенин,
Где кончается определенная история и начинается позор.

Торговцы из Дагомеи платили порохом и дробью,
Выстраивали своих пленников, продавали их партиями.
Они плотно упаковывали их в эти корабли-гробы
И везли их в новый мир
Аукционных блоков и кнутов.

Так что я разрезаю твое чистое белое платье,
Что я окрасил в красный, что я окрасил в красный.
Я кладу лоскутки в дешевые жестяные медальоны,
Что время стирает, а память искажает.
Я отправлю их через океанскую пену,
Прямо в эти уютные европейские дома.

Бела простыня на твоей прекрасной льняной кровати,
Кровью окрашена каждая хлопковая нить.
Купцы собрались в зале Святого Георгия,
Чтобы открыть стоящего на коленях раба,
Вырезанного на стене.

Представь себе сцену у доков Старого Соляного Склада,
Они грузили железные кандалы и замки
Между песчаниковым крокодилом, бочкой и тюком.
Ты увидишь безымянные лица,
Которые они выставляли на продажу.

Так я пою хвалу Божьей славе,
Пока синий кит плавает в подвале,
Слон на втором этаже,
И они стоят в очереди весь день, чтобы увидеть его
В моем Американском музее.

Но Господь будет судить нас огнем и громом,
Пока человек продолжает все свои промахи.
Это всего лишь деньги, это всего лишь цифры,
Может быть, пора отложить в сторону эти фиктивные чудеса.

Но человек слаб, человек ничтожен,
И если это должно разделить союз,
Нет человека, который должен владеть другим,
Когда он даже не может узнать свою сестру и своего брата.