Текст и перевод песни G&G Sindikatas - Kitoje Upės Pusėje

Kitoje Upės Pusėje

Mačiau ne kartą, kaip viltis sudega
Kaip gaisrą pilnomis taurėmis gesina
Įsikabina ugnies liežuviai dar labiau
Žmogau, ne kartą pats degiau
Kai nebenoriu matyti, užsimerkiu
Matau tik kraują siurbiančias erkes
Kokios dar parkės, kokios parkės
Viską jau pardavėm
Neliko niekam smarvės
Manai turi gabumų griauti sistemą
Sistema gabumų nematė, tiesiog darė
Pasirinkusi kokius tik nori būdus
Paprastus, iškreiptus per visus galus
Purvinais batais per švarią sąžinę
Jei graužia, brangia kosmetika gražina
Visus mus slaptu susitarimu
Su Sąjungos parama įsisavina
Pardavėm laisvę – tau rankos surištos
Pardavėm draugus – nebesaugo nugaros
Pardavėm drąsą – gavom pinigus
Parodėme jiems padus
Sakai, kad nieko pakeisti negalima
Okay, tokiu atveju, tau nieko keisti neduoda
Tu taip mėgsti oralinį sąžinės valymą
Aha, į tokius pakankamai čia investuota
Iš vazelino politikos liko tik litai
Iš demokratijos muilo liko tik demo
Aš ir toliau nematau, kad bent vienas iš jų
Bandytų spręsti bent vieną mano problemą
Nes jie Olimpuose, o jie Linkoln′uose
Negarbinguose, pochui, svarbu prikolnuose
Kalba garsiai, daro tyliai
Gyvena plačiai, dejuoja
Bet laiko juos tavo ir mano pečiai
Jie gyvena kitoj pusėj upės nei mes
Kas jiems iki mūsų rūpesčių
Ir kol nepajėgsim damest akmens
Jiems bus pochui, sparnuotiems, ant mūsų pėsčių
Vergaujame niekaip, priklauso už dyką
Emigravęs gauni bent tą duonos skatiką
Motina ligota, viena koja karste
O tu turi iš oro išlaikyti save ir ją
Genocidas daromas iš lėto ir skausmingas
Juk savižudis pats kaltas, kad nelaimingas
Kad pisa jie problemas – akivaizdi statistika
Kas leidžia įstatymus, jam tai mistika
Pencijos kaip indulgencijos
Kad gauti porą litų, senutės maldauja nuo ryto
Ar tau negėda, kai senolis prašo duonos
Valdžiai jis nurašytas, jis lavonas
Mokesčius gimdo kaip Afrikoj vaikus
Lietuviui numauna paskutinius batus
Sumoki už vietą, sumoki ir už orą
Žiūrėk, vis tiek turi valstybei iki grabo lentos skolą
Bankai medžioja ir ieško šviežio kraujo
Vilioja, prievartauja savo auką naują
Draugystė su jais kainuoja laisvę
Pamiršk kvėpuot, gyveni tu jų nelaisvėj

На другом берегу реки

Я видел не раз, как надежда сгорает,
Как пожар полными бокалами гасят.
Вцепляются языки пламени еще сильнее,
Милая, не раз я сам горел.
Когда не хочу видеть, закрываю глаза,
Вижу только кровососущих клещей.
Какие еще парки, какие парки,
Все уже продали.
Не осталось никому вони.
Думаешь, у тебя есть способности разрушить систему?
Система способностей не видела, просто делала,
Выбрав любые способы,
Простые, искаженные до неузнаваемости.
Грязными ботинками по чистой совести,
Если грызет, дорогая косметика приукрашивает.
Всех нас секретным сговором,
С поддержкой Союза поглощает.
Продали свободу — твои руки связаны,
Продали друзей — спину некому прикрыть.
Продали смелость — получили деньги,
Показали им пятки.
Говоришь, что ничего изменить нельзя?
Хорошо, в таком случае, тебе ничего менять не дают.
Ты так любишь оральную чистку совести,
Ага, в таких, как ты, достаточно инвестировано.
От вазелиновой политики остались только литы,
От демократического мыла осталось только "демо".
Я и дальше не вижу, чтобы хоть один из них
Пытался решить хотя бы одну мою проблему.
Ведь они на Олимпах, они в Линкольнах,
Непочетных, плевать, главное — прикольных.
Говорят громко, делают тихо,
Живут широко, жалуются,
Но держат их твои и мои плечи.
Они живут на другом берегу реки, чем мы.
Что им до наших забот?
И пока не сможем докинуть камень,
Им будет плевать, крылатым, на наши пешие труды.
Рабствуем ни за что, принадлежим за бесплатно,
Эмигрировав, получишь хотя бы кусок хлеба.
Мать больна, одной ногой в гробу,
А ты должен из воздуха содержать себя и ее.
Геноцид совершается медленно и болезненно,
Ведь самоубийца сам виноват, что несчастлив.
Что им плевать на проблемы — очевидная статистика,
Кто принимает законы, для него это мистика.
Пенсии как индульгенции,
Чтобы получить пару литов, старушки с утра умоляют.
Тебе не стыдно, когда старик просит хлеба?
Для власти он списан, он труп.
Налоги рождают как детей в Африке,
У литовца снимают последние ботинки.
Платишь за место, платишь и за воздух,
Смотри, все равно должен государству до гробовой доски.
Банки охотятся и ищут свежей крови,
Соблазняют, насилуют свою новую жертву.
Дружба с ними стоит свободы,
Забудь про дыхание, живешь ты в их неволе.