Текст и перевод песни Hubert-Félix Thiéfaine - Dies Ole Sparadrap Joey

Dies Ole Sparadrap Joey

Coincé entre deux bidons d'huile
Dans ce motel désaffecté
J'prends des notes sur la chute des tuiles
Et sur les corps coagulés
'Cause les ramoneurs du racket
M'ont passé à l'attendrisseur
J'ai trois tonnes de trous dans la tête
Et un tomahawk sur le coeur
Dies olé sparadrap Joey
Douc'ment les filles faut pas flipper
La bidoche est faite pour saigner
J'filais cette môme un peu mariole
Qui frimait dans sa Studebaker
Mais j'ai dû forcer sur la gnôle
Au lieu d'bosser mon Bullworker
J'me suis r'trouvé au Chaparal
Ce rade où rôdent les rattlesnake
Entre de fausses Lauren Bacall
Et des Bogart à moitié cake
Dies olé sparadrap Joey
Douc'ment les filles faut pas flipper
La bidoche est faite pour saigner
La suite m'a laissé amnésique
J'ai coulé dans mon bathyscaphe
Sous des uppercuts olympiques
Qui m'défonçaient le sismographe
J'ai récupéré ma carcasse
Dans une piaule de cette taule en ruine
Où ça r'niffle la vieille radasse
Qui met du gasoil dans son gin
Si un jour je r'trouve la mémoire
Et deux-trois bières pour ma moquette
J'balancerai à la Série noire
Un truc à faire chialer Hammett
Dies olé sparadrap Joey
Douc'ment les filles faut pas flipper
La bidoche est faite pour saigner

Старина Джоуи и его пластыри

Зажат между двумя канистрами с маслом,
В этом заброшенном мотеле,
Делаю заметки о падающей черепице
И о свернувшейся крови.
Эти вымогатели,
Пропустили меня через мясорубку.
У меня в голове дыр не сосчитать,
А на сердце томагавк.
Старина Джоуи и его пластыри,
Тише, девочки, не надо паниковать,
Плоть создана для кровотечений.
Я клеился к этой чудной девчонке,
Которая рисовалсь в своем Студебекере.
Но пришлось налегать на выпивку,
Вместо того, чтобы качать свой Буллвокер.
Я оказался в Чапарале,
В этой дыре, где шныряют гремучие змеи,
Среди фальшивых Лорен Бэколл
И поддатых Богартов.
Старина Джоуи и его пластыри,
Тише, девочки, не надо паниковать,
Плоть создана для кровотечений.
Дальше — амнезия,
Я затонул в своем батискафе,
Под олимпийскими апперкотами,
Которые разбили мой сейсмограф.
Я очнулся,
В камере этой разрушенной тюрьмы,
Где несет старой каргой,
Которая добавляет солярку в свой джин.
Если когда-нибудь я верну память,
И найду пару-тройку бутылок пива для себя,
Я отправлю в "Черную серию",
Такую историю, что сам Хэмметт расплачется.
Старина Джоуи и его пластыри,
Тише, девочки, не надо паниковать,
Плоть создана для кровотечений.