Текст и перевод песни Hubert-Félix Thiéfaine - Les filles du sud

Les filles du sud

Souvent je pense à toutes ces nuits
Où j′ai tenté de m'engloutir
Les yeux brûlés par l′insomnie
Le corps ivre de se détruire
Dans mes notes d'un souterrain
Je repense à Svidrigaïlov
Les amants et les assassins
Ont souvent manqué d'un my love

Mais peu importe la sourate
Ce qui doit être dit est dit
Si j′dois m′écrouler sous une batte
C'est pas la faute à je n′sais qui
Les seules qui pourront dire leur nom
Sur l'interphone des solitudes
Sont celles qui m′auront fait leur don
Du regard noir des filles du sud

Elles ont la tristesse silencieuse
Derrière la beauté d'un sourire
Et puis se perdent en amoureuses
Devant l′idiot qui les fait rire
Et soudain elles changent de décor
Elles deviennent l'ombre de leur lit
Et je lis les lignes de leurs corps
En en épousant les replis

Mais peu importe la sourate
Ce qui doit être dit est dit
Si j'dois m′écrouler sous une batte
C′est pas la faute à je n'sais qui
Les seules qui pourront dire leur nom
Sur l′interphone des solitudes
Sont celles qui m'auront fait leur don
Du regard noir des filles du sud

Plus tard la méditerranée
Viendra troubler nos attitudes
Le vent laisse d′étranges traînées
Sur les quais de nos certitudes
Mais la belle innamorata
Est une femme au corps allongé
Entre le doute et son karma
Entre ses formes et sa pensée

Mais peu importe la sourate
Ce qui doit être dit est dit
Si j'dois m′écrouler sous une batte
C'est pas la faute à je n'sais qui
Les seules qui pourront dire leur nom
Sur l′interphone des solitudes
Sont celles qui m′auront fait leur don
Du regard noir des filles du sud

Mais peu importe la sourate
Ce qui doit être dit est dit
Si j'dois m′écrouler sous une batte
C'est pas la faute à je n′sais qui
Les seules qui pourront dire leur nom
Sur l'interphone des solitudes
Sont celles qui m′auront fait leur don
Du regard noir des filles du sud

Mais peu importe la sourate
Ce qui doit être dit est dit
Si j'dois m'écrouler sous une batte
C′est pas la faute à je n′sais qui

Девушки юга

Часто я думаю о всех тех ночах,
Когда я пытался утонуть в них,
С глазами, сожженными бессонницей,
С телом, опьяненным саморазрушением.
В моих записях из подполья
Я вспоминаю Свидригайлова.
Любовникам и убийцам
Часто не хватало моей любви.

Но неважно, какая сура,
Что должно быть сказано, то сказано.
Если мне суждено пасть под битой,
Это не вина какого-то там.
Единственные, кто смогут назвать свое имя
По домофону одиночества,
Это те, кто подарили мне
Черный взгляд девушек юга.

В них есть тихая печаль,
Скрытая за красотой улыбки.
И они теряются, влюбленные,
Перед идиотом, который их смешит.
И вдруг они меняют декорации,
Становятся тенью своей постели.
И я читаю строки их тел,
Прикасаясь к их изгибам.

Но неважно, какая сура,
Что должно быть сказано, то сказано.
Если мне суждено пасть под битой,
Это не вина какого-то там.
Единственные, кто смогут назвать свое имя
По домофону одиночества,
Это те, кто подарили мне
Черный взгляд девушек юга.

Позже Средиземное море
Взмутит наши позы.
Ветер оставляет странные следы
На причалах наших убеждений.
Но прекрасная innamorata
Это женщина с вытянутым телом,
Между сомнением и своей кармой,
Между своими формами и мыслями.

Но неважно, какая сура,
Что должно быть сказано, то сказано.
Если мне суждено пасть под битой,
Это не вина какого-то там.
Единственные, кто смогут назвать свое имя
По домофону одиночества,
Это те, кто подарили мне
Черный взгляд девушек юга.

Но неважно, какая сура,
Что должно быть сказано, то сказано.
Если мне суждено пасть под битой,
Это не вина какого-то там.
Единственные, кто смогут назвать свое имя
По домофону одиночества,
Это те, кто подарили мне
Черный взгляд девушек юга.

Но неважно, какая сура,
Что должно быть сказано, то сказано.
Если мне суждено пасть под битой,
Это не вина какого-то там.