Текст и перевод песни Jam Baxter - Leash

Leash

Forty four flies on leashes and you wonder why they act this way
With a collar wrapped tight round their necks pulling down
Left one sole choice for a landing bay
The flies on your face ain't leaving
Have an outstanding day with forty four knots in your hair
Fly swatting with the retarded fat cats catching prey
Forty four flies on leashes, you wonder why they chat this way
When the leather's wrapped tight round their necks chained down
Trying to use your face as a landing bay
The flies in your mouth aren't moving
Have an outstanding stay with forty four pests in the air
Fly swatting like a tangled arachnid catching prey
I am no Mister Miyage on a chopstick hype with a bowl full of insects
I am not a part of your hotbed of rulebooks burn to a mountain of smouldering incest
I'm not equipped to pick wings off you lot and smear your remains on the walls
Like blood red warnings staining the halls of the paper mache cage made for you all
Nah, are you buzzing?
Dumb question
Rhetorical in part yet relevant
To your six bruk legs and your saucepan of gumed up nights stewed down to the sediment
Scraped up sculpted and sold as a human
Second hand skin still delicate
Bought from an alleyway salesman the layrs peeled off to reveal a disgusting development
Damn who laid these eggs in my eyes again?
If I boil them alive would you die for them?
Your machinery can't turn flies to men
Best kill them on arrival then
I'll be a drugged out mess when the cycle ends
Let these eyeballs wrinkle and crack
Till I wake one morn shrunk down on the ceiling
To find four cellophane wings on my back
The skies kept flies on leashes, and they wonder why we act this way
With a collar wrapped tight round our necks pulling down
Left one dead town for a landing bay
The flies at the gates ain't leaving
Have an outstanding day with the beggars and the drunks in a dumb
Fly swatting like a retarded fat cat catching prey
The skies kept flies on leashes, you wonder why they chat this way
When the leather's wrapped tight round their necks chained down
Trying to use this city as a landing bay
The flies on the ground ain't moving
Have an outstanding stay with the mentally marred in a yard
Fly swatting with the drunken arachnids catching prey
I will not move when the sky pukes dark clouds billowing across false borders
I will not morph to a tin man sobing on a hand me down sket when the gods get nauseous
I will not feed this obese gang of pigs with a singular slice of myself
When my face thaws out and the icicles melt
And the pavements finally felt the uncomfortable tickle of an insect dancing
Across a dark street
With the inbreds marching
SLAP! That's another one
Pin him to the frame with the other ones
Ain't that charming
Wahgwan starlets, gas fuelled bastards, picket sign punch bags, hand made martyrs
How's that revolution of yours moving?
Limp fish swing for the steel pinatas
'Fly my pretties!' setting up camp in the rolls of fat
In the belly of the city with a bowl of smack
Like a sundried prune with a soul attached
Fall prey to an infants thumb
Brain swelling in elastic skin
Till I wake one morn fully formed eyes golden
And let them all buzz till the fat bitch sings
I can sort of sense it all sweetening in hind sight
Regurgitated sugar faded pictures of the high life
I told 'em peace peace slipped the razor out and sliced twice
Slash the leash leash I told them live fast and fly right
Yeah, I told them live fast and fly right
Yeah, I told them live fast and fly right
I told them live fast and fly right
Slash the leash leash I told them live fast and fly right

Поводок

Сорок четыре мухи на поводках, и ты удивляешься, почему они так себя ведут,
С туго затянутым на шее ошейником, тянущим вниз,
Оставляя единственное место для посадки.
Мухи на твоем лице не уйдут.
Прекрасного тебе дня с сорока четырьмя узлами в волосах.
Прихлопывание мух с умственно отсталыми жирными котами, ловящими добычу.
Сорок четыре мухи на поводках, и ты удивляешься, почему они так болтают,
Когда кожа туго облегает их шеи, прикованные цепями,
Пытаясь использовать твое лицо как посадочную площадку.
Мухи у тебя во рту не двигаются.
Прекрасного тебе пребывания с сорока четырьмя паразитами в воздухе.
Прихлопывание мух, как запутанный паук, ловящий добычу.
Я не мистер Мияги с палочками для еды и миской, полной насекомых.
Я не часть вашего рассадника правил, сжигаемого до горы тлеющего инцеста.
Я не приспособлен к тому, чтобы срывать с вас крылья и размазывать ваши останки по стенам,
Как кроваво-красные предупреждения, окрашивающие стены клетки из папье-маше, сделанной для вас всех.
Так, ты жужжишь?
Глупый вопрос.
Отчасти риторический, но уместный
К твоим шести сломанным ногам и кастрюле с застывшими ночами, выпаренными до осадка,
Соскобленным, слепленным и проданным как человек.
Подержанная кожа все еще нежная,
Куплена у торговца в подворотне, слои сняты, открывая отвратительное развитие.
Черт, кто опять отложил эти яйца мне в глаза?
Если я сварю их заживо, ты умрешь за них?
Твой механизм не может превратить мух в людей.
Лучше убить их по прибытии.
Я буду накачанным наркоманом, когда цикл закончится.
Пусть эти глазные яблоки сморщатся и потрескаются,
Пока я однажды утром не проснусь съежившимся на потолке
И не обнаружу четыре целлофановых крыла на спине.
Небеса держали мух на поводках, и они удивляются, почему мы так себя ведем,
С туго затянутым на шее ошейником, тянущим вниз,
Оставляя один мертвый город для посадки.
Мухи у ворот не уйдут.
Прекрасного тебе дня с нищими и пьяницами в немом...
Прихлопывание мух, как умственно отсталый жирный кот, ловящий добычу.
Небеса держали мух на поводках, и ты удивляешься, почему они так болтают,
Когда кожа туго облегает их шеи, прикованные цепями,
Пытаясь использовать этот город как посадочную площадку.
Мухи на земле не двигаются.
Прекрасного тебе пребывания с душевнобольными во дворе.
Прихлопывание мух с пьяными пауками, ловящими добычу.
Я не сдвинусь с места, когда небо изрыгнет темные облака, клубящиеся над фальшивыми границами.
Я не превращусь в Железного Дровосека, рыдающего над подачкой, когда богам станет тошно.
Я не буду кормить эту стаю свиней одним-единственным куском себя,
Когда мое лицо оттает, а сосульки растают,
И тротуары наконец-то почувствуют неприятное щекотание танцующего насекомого
На темной улице,
С марширующими выродками.
ХЛОП! Еще один.
Приколи его к раме вместе с остальными.
Не правда ли, очаровательно?
Как дела, звездочки, бензиновые ублюдки, боксерские груши с пикетами, самодельные мученики?
Как продвигается ваша революция?
Вялые рыбы качаются на стальных пиньятах.
"Летите, мои прелести!", разбивая лагерь в складках жира
В чреве города с миской дури,
Как высушенный на солнце чернослив с привязанной душой.
Стать жертвой детского пальца,
Мозг разбухает в эластичной коже,
Пока я однажды утром не проснусь с полностью сформировавшимися золотыми глазами
И не позволю им всем жужжать, пока эта жирная сука не запоет.
Я чувствую, как все это слабеет в моих глазах,
Отрыгнутые сахарные, выцветшие картинки красивой жизни.
Я сказал им: "Мир, мир", — вытащил бритву и полоснул дважды.
"Режь поводок, режь", — сказал я им. — "Живи быстро и лети правильно".
Да, я сказал им: "Живи быстро и лети правильно".
Да, я сказал им: "Живи быстро и лети правильно".
Я сказал им: "Живи быстро и лети правильно".
"Режь поводок, режь", — сказал я им. — "Живи быстро и лети правильно".