Текст и перевод песни Jeff Wayne, Richard Burton & Justin Hayward - The Eve of the War

The Eve of the War

JOURNALIST: No one would have believed, in the last years of the
Nineteenth century, that human affairs were being watched from the timeless worlds
Of space.
No one could have dreamed we were being scrutinized, as someone with a microscope
Studies creatures that swarm and multiply in a drop of water. Few men even considered
The possibility of life on other planets and yet, across the gulf of space, minds
Immeasurably superior to ours regarded this Earth with envious eyes, and slowly and
Surely, they drew their plans against us.
At midnight on the twelfth of August, a huge mass of luminous gas erupted from Mars
And sped towards Earth. Across two hundred million miles of void, invisibly hurtling
Towards us, came the first of the missiles that were to bring so much calamity to Earth.
As I watched, there was another jet of gas. It was another missile, starting on its way.
And that's how it was for the next ten nights. A flare, spurting out from Mars - bright
Green, drawing a green mist behind it - a beautiful, but somehow disturbing sight. Ogilvy,
The astronomer, assured me we were in no danger. He was convinced there could be no
Living thing on that remote, forbidding planet.
"The chances of anything coming from Mars are a million to one," he said.
"The chances of anything coming from Mars are a million to one - but still they
Come!"
JOURNALIST: Then came the night the first missile approached Earth. It was thought
To be an ordinary falling star, but next day there was a huge crater in the middle of the
Common, and Ogilvy came to examine what lay there: a cylinder, thirty yards across,
Glowing hot... and with faint sounds of movement coming from within.
Suddenly the top began moving, rotating, unscrewing, and Ogilvy feared there was a
Man inside, trying to escape. he rushed to the cylinder, but the intense heat stopped him
Before he could burn himself on the metal.
"The chances of anything coming from Mars are a million to one," he said.
"The chances of anything coming from Mars are a million to one - but they still
Come!"
"Yes, the chances of anything coming from Mars are a million to one," he said.
"The chances of anything coming from Mars are a million to one - but they still come!"
It seems totally incredible to me now that everyone spent that evening as
Though it were just like any other. From the railway station came the sound of
Shunting trains, ringing and rumbling, softened almost into melody by the distance. It all
Seemed so safe and tranquil.

Накануне войны

ЖУРНАЛИСТ: Никто не поверил бы в последние годы девятнадцатого века, милая,
что за человечеством наблюдают извне, из вечных миров космоса.
Никто и представить себе не мог.
Никому и в голову не приходило, что нас изучают, словно какой-нибудь ученый под микроскопом
разглядывает копошащихся существ в капле воды. Мало кто вообще задумывался
о существовании жизни на других планетах, и все же, дорогая, через бездну космоса,
разумы, неизмеримо превосходящие наши, с завистью смотрели на Землю и медленно,
но верно строили свои планы против нас.
В полночь двенадцатого августа огромная масса светящегося газа вырвалась с Марса
и устремилась к Земле. Через двести миллионов миль пустоты, невидимо приближаясь
к нам, летела первая из ракет, которые должны были принести столько бедствий Земле.
Пока я наблюдал, произошел еще один выброс газа. Это была еще одна ракета, начавшая свой путь.
И так продолжалось десять ночей подряд. Вспышка, вырывающаяся из Марса - ярко-
зеленая, тянущая за собой зеленый туман, - красивое, но почему-то тревожное зрелище. Огилви,
астроном, уверял меня, что нам ничто не угрожает. Он был убежден, что на этой далекой,
негостеприимной планете не может быть никакой жизни.
"Шансы на то, что что-то прилетит с Марса, - один на миллион", - сказал он.
"Шансы на то, что что-то прилетит с Марса, - один на миллион, - но они все равно
летят!"
ЖУРНАЛИСТ: Затем наступила ночь, когда первая ракета приблизилась к Земле. Ее приняли
за обычную падающую звезду, но на следующий день посреди пустоши образовался огромный кратер,
и Огилви отправился туда, чтобы осмотреть то, что там лежало: цилиндр, тридцать ярдов в поперечнике,
раскаленный докрасна... и изнутри доносились слабые звуки движения.
Внезапно верхняя часть начала двигаться, вращаться, отвинчиваться, и Огилви испугался, что внутри
находится человек, пытающийся выбраться. Он бросился к цилиндру, но сильная жара остановила его
прежде, чем он успел обжечься о металл.
"Шансы на то, что что-то прилетит с Марса, - один на миллион", - сказал он.
"Шансы на то, что что-то прилетит с Марса, - один на миллион, - но они все равно
летят!"
"Да, шансы на то, что что-то прилетит с Марса, - один на миллион", - сказал он.
"Шансы на то, что что-то прилетит с Марса, - один на миллион, - но они все равно летят!"
Сейчас мне кажется совершенно невероятным, что все провели тот вечер так,
будто он ничем не отличался от других. Со стороны железнодорожной станции доносились звуки
маневрирующих поездов, звон и грохот, смягченные расстоянием почти до мелодии. Все казалось
таким безопасным и спокойным.