Текст и перевод песни Kaspars Dimiters - Oda Ģitārai

Oda Ģitārai

Jau kuro ziemu es vairs neesmu ieziemietis
Caur sirdi dzejoļi kā kvēlojoši mieti
Un skudru pāri tek tik uzticīgā gaitā
Velk lielus kāpurus uz pili kur tos maitā

Es tikai vēroju un lūdzos nedzirdami
Lai tiek no avota man pēdējie simts grami
Un viena karote tik lielu melno ikru
Kā kurkuļi... un projāmceļam mikriņš

Man darbu nevajag es jūtos pastrādājis
Kad mostos acīm ciet tad prasiet kā man gājis
Ir nomods ieelpa vai atspirgšana sniegā
Lai zelta raktuvēs es dziļāk dotos miegā

No visa lasītā jau sen kā trūkst man vārdu
Vēl bērni uzsmaida kā mūžībai ar bārdu
Ar notīm caurumots kā sīkiem dzīru iesmiem
Tiem gribu nodziedāt vēl pamošanās dziesmu

Jūk visa pasaule no visa sacerētā
Un nogrimst īsviļņos un nenonāk līdz rētām
Man tajos peldoties ir visi pirksti stīvi
Par kaifu dziesmas skan tik neskan vairs par dzīvi

Jau kuro ziemu es vairs neesmu ieziemietis
Caur sirdi dzejoļi kā kvēlojoši mieti
Un skudru pāri tek tik uzticīgā gaitā
Velk lielus kāpurus uz pili kur tos maitā

Tu sieva ģitāra ar vidukli kā fejai
Tev ticu vēl kā ledū orhidejai
Tu arī laiva man un šķirsts ja pienāks brīdis
Mēs (abi) esam laimes invalīdi

Ода Гитаре

Уже которую зиму я не тот, что зимовал когда-то,
Сквозь сердце стихи, как раскалённые прутья.
И муравьиные пары текут таким преданным строем,
Тащат большие коконы в замок, где их истребят.

Я только смотрю и молюсь беззвучно,
Чтобы достались мне от источника последние сто грамм,
И одну ложку такой чёрной икры,
Как головастики... и крошка на обратный путь.

Мне не нужна работа, я чувствую, что потрудился,
Когда просыпаюсь с закрытыми глазами, то не спрашивайте, как мои дела.
Есть бодрствование, вдох или свежесть в снегу,
Чтобы в золотых рудниках я глубже погружался в сон.

Из всего прочитанного давно уже не хватает мне слов,
Всё ещё дети улыбаются, как вечности с бородой,
Пронизанный нотами, как мелкими намёками на выпивку,
Им хочу спеть ещё песню пробуждения.

Путается весь мир от всего сказанного,
И тонет в коротковолновом диапазоне, не доходя до шрамов.
Мне, купаясь в них, все пальцы сводит,
О кайфе песни звучат, только о жизни больше не звучат.

Уже которую зиму я не тот, что зимовал когда-то,
Сквозь сердце стихи, как раскалённые прутья.
И муравьиные пары текут таким преданным строем,
Тащат большие коконы в замок, где их истребят.

Ты, жена-гитара, с талией, как у феи,
Тебе верю ещё, как орхидее во льду.
Ты мне и лодка, и ковчег, когда придёт время,
Мы (оба) - инвалиды счастья.